Забытый аромат. Елена ДорошЧитать онлайн книгу.
и от работы очень далеко, но зато там можно было держать собаку, а для Серафимы это стало самое главное. Барбоса она теперь считала своим талисманом и ни за что от него не отказалась бы. Пес устроился в крошечном коридорчике и заодно выполнял работу секьюрити: если кто близко подходил к двери, негромко, но угрожающе рычал. Голосок у него был тигру на зависть, поэтому посторонние Серафиму не беспокоили, и она наконец смогла выспаться.
Потом подоспела зарплата, а с ней и небольшая премия по итогам первого полугодия. Серафима первым делом купила Барбосу ошейник, а себе новые кроссовки. Старые в скитаниях по чепыжам совсем истрепались, а ошейник означал, что никто и никогда не отнимет у нее собаку.
Серафима теперь Барбосу хозяйка и друг.
Так прошел год.
Она уже знала, что Денис со товарищи промышляли черным риелторством, в ее магазин он зашел не случайно, а по наводке, все случившееся между ними стало частью плана, и мадам в коже была его любовницей.
Нет, она не собиралась бороться за дом, хорошо понимая, что подписанная ею генеральная доверенность на продажу перечеркнула всякую возможность вернуть свое имущество.
Конечно, каждую ночь она кляла себя за глупость, понимая, что ничего исправить уже не сможет, вернее, у нее не хватит для этого средств. Оставалось лишь извлечь пользу из горького опыта и жить дальше.
Серафима так и поступила.
Странный дядька Верстовский
Прямо перед собой Верстовский увидел широкую крестьянскую спину с болтавшейся посредине короткой толстой косой ослепительно-рыжего цвета. Видимо, почувствовав его взгляд, она подергалась туда-сюда и переступила ногами. Ноги, кстати, были хороши, но остальное, вкупе с дурацким цветастым сарафаном, напоминало картины Абрама Архипова, который любил рисовать румяных крестьянок. От скуки Верстовский попробовал представить, как выглядит личико этой Гульчатай, и она вдруг обернулась, мазнув по нему рассеянным взглядом. Фейс пейзанки оказался точно таким, как он представлял: матрешка матрешкой. Круглые глупые глаза, нос пуговкой и веснушки по всей физиономии. Неожиданно для себя Верстовский громко хмыкнул. Девица снова обернулась. Он торопливо схватил плошку с каким-то сложным салатом и стал нюхать.
– Не берите, дяденька, – вдруг услышал он над самым ухом.
Матрешистая девица смотрела на него с высоты своего гренадерского роста.
– Почему? Пахнет вкусно.
– Это потому что добавили орегано и тимьян.
– И что?
– Да кто добавляет душицу в салат! – фыркнула девица. – Только если хочет скрыть, что ветчина просроченная.
– А ты повар? – с интересом глядя, как раздулся от негодования короткий нос на веснушчатом лице, спросил Верстовский.
– Нет. Не повар. Просто чувствую: запах у ветчины неправильный.
Ему вдруг стало любопытно.
– Да как же ты чувствуешь, если его специями забили?
– Ну и что! – дернула плечом