Рыцарь из преисподней. Цикл об Артуре Северном. Наталья ИгнатоваЧитать онлайн книгу.
фактом: в какой момент он попал со скалы в Энириву, Артур не заметил.
Другая Энирива – пустой город под мутным, словно заболоченным небом. Дома с выбитыми окнами похожи на затаившихся в ожидании чудовищ, подъезды щерятся голодными пастями, улицы щупальцами лезут под ноги. Схватят, оплетут, утянут в жадную глотку. Город сожрал всех живых, но по-прежнему был голоден. Поющие улицы, бесконечные колокольчики, флюгеры, решетки, причудливые дымоходы стали ловушкой для ветра, и от его бесконечного воя, стона, жалобных воплей, пробирала дрожь.
Ветру было больно…
Артур понял, что боль постепенно добирается и до него, будто каждая кость в теле начала отзываться на это нытье. Только ветра никакого не было. Артур шел по улице, держась подальше от стен домов, подальше от раскачивающихся, оторвавшихся от креплений, решеток; от тяжелых вывесок, едва держащихся на цепях; от накренившихся флюгеров, готовых пригвоздить к земле любого, кто окажется слишком близко. Все качалось, скрипело, грозило вот-вот упасть. Но не от ветра. Духота на узких, извилистых улицах, ни единого сквозняка, и все же над городом стоял мучительный стон боли.
– Это люди, – пробормотал Артур, – это же люди, да?
Он остановился на крошечной площади, где в фонтане медленно бурлила, переливаясь через край, густая темная жижа. В зеленовато-болотных сумерках цвет было не разобрать, но оно и к лучшему. Артуру хватило запаха. В омерзительных пузырях, вздувающихся на поверхности, проступали искаженные лица.
Люди, нелюди, подчас одних было не отличить от других, так изглодала их невыносимая боль. Такая знакомая. Чужая. Чужая боль страшнее своей, Артур это знал, выучил навсегда, когда у него на глазах бешеная тварь, чудовище в человеческом облике, пытала Альберта. В те дни было радостью, когда тварь переключалась на него. Радоваться пыткам… безумие. Но так оно и было. Да и мудрено не сойти с ума в аду, пусть и рукотворном.
Эти люди, здесь, люди, кричащие так страшно, терзающиеся так невыносимо, они все заслужили свою участь. Иначе быть не могло: Господь милосерден и терпелив, и он прощает до последнего, и Он спасает всех, кто хочет спастись. Но тех, кто отказывается от спасения, кто не хочет прощения, Он не станет неволить. Каждый выбирает сам.
– Они не выбирали этого, – сказал Артур вслух, – их предупреждали, много раз предупреждали, и они не вняли предупреждениям. Но они не понимали. Никто не выбрал бы такое… – он выдохнул, он хотел бы не дышать, потому что боль пропитывала даже воздух, проникала в кровь с каждым вздохом, и спросил, хоть и знал ответ: – они тут навсегда?
С кем разговаривал? А, главное, зачем? Он же не сомневался в справедливости наказания, просто боль оказалась слишком сильной. Невозможно поверить в то, что кто-то согласился на нее добровольно.
А он согласился бы остаться здесь вместо этих людей? Дать им еще один шанс, еще одну жизнь, еще одну возможность спастись? Теперь они знают, что такое