Моя борьба. Книга пятая. Надежды. Карл Уве КнаусгорЧитать онлайн книгу.
за ломтем хлеба и стал делать себе бутерброд. – Это ничего не значит. В тот момент ей не захотелось – только и всего. Ты, видно, был сильно пьянее ее, возможно, поэтому. А может, еще рановато, вы же с ней толком не знакомы?
– Ну да.
– Если она думает, что у вас все серьезно, я в том смысле, что прямо совсем серьезно, ей, может, не хочется, чтобы все произошло вот так, по пьяни.
– Не знаю, – проговорил я. – Одно точно: облажался я конкретно. Теперь она напугается – это точно.
Ингве положил на хлеб ломтик ветчины, отрезал кружочек огурца и поднес бутерброд ко рту. Я налил в чашку кофе и, по-прежнему стоя, сделал глоток.
– И что собираешься делать?
Я пожал плечами:
– Да чего тут поделаешь.
– Что наворотишь, того не воротишь, – сказал он, – хотя согласен, не очень удачный каламбур. Прости. Летом у меня лучше получилось, мы креветок заказали, а я попросил, чтобы мне покривее принесли.
– Ха-ха, – отозвался я.
– Тебе надо с ней опять встретиться, причем чем раньше, тем лучше. И извиниться. Скажи, что был не в себе, что перебрал, придумай чего-нибудь, главное, скажи, что ты раскаиваешься и такое тебе не свойственно.
– Ладно, – сказал я.
– Пригласи ее сегодня ко мне. Ула и Хьерсти придут ко мне часа в два, я испеку вафли. Отличный предлог.
– Думаешь, она согласится сюда и сегодня прийти? Чего-то я сомневаюсь.
– Давай съездим за ней. Постучишься и пригласишь ее ко мне – скажешь, я жду в машине. Даже если откажется, ничего страшного.
– А тебе не в лом?
– Вообще без проблем.
Спустя полчаса мы сели в машину и поехали вниз, к Данмаркспласс, свернули на светофоре направо и двинулись в сторону Фантофта. В воскресенье машин на улицах было мало, на зеленых горных склонах по обе стороны долины уже виднелись желтые пятна. Осень пришла, думал я, отбивая такт ладонью по ноге.
– Я тут, кстати, текстик тебе написал для песни, – сказал я.
– Да? Отлично!
– Ага. Отличным его не назовешь, ну, какой есть. Я поэтому тебе его и не показывал. Неделю назад написал, даже больше.
– А как называется?
– «Твои движения».
Он засмеялся:
– По-моему, как раз годное название для попсы.
– Может, и так, – сказал я, – и, если уж я признался, что написал, придется показывать.
– Если он не особо хороший, можно же новый сочинить?
– Легко сказать.
– Ты писатель или кто? Мне всего пара куплетов нужно и припев. Это тебе раз плюнуть.
– Это верно, – согласился я.
Ингве свернул налево, и мы выехали на большую площадку перед высокими домами.
– Это тут? – спросил я.
– А ты тут прежде не бывал?
– Нет.
– Папа здесь целый год жил, ты в курсе?
– Да, знаю. Ты тогда притормози тут, а я к ней заскочу.
Адрес я помнил наизусть, поэтому, немного побродив, я отыскал нужное здание, поднялся на лифте на ее этаж, прошел по коридору, пока не набрел на ее дверь, замер, сосредоточился и позвонил.
Внутри