Тоннель без света. Валерий ШараповЧитать онлайн книгу.
Ольга Дмитриевна – его заместитель, большой специалист в молекулярной биологии, хотя по возрасту не скажешь. С такими внешними данными только наукой заниматься, больше нечем, счастья в личной жизни точно не обретешь…
Желчь подступала к горлу, майор злился – чувствовал, что проку от этих познаний не будет. 24 человека – цвет и гордость отечественной микробиологии. Талант на таланте, половина – члены партии, четверо – кандидаты, а двое и вовсе члены горкома, активно участвующие в общественной и политической жизни.
Белоусов Валерий Николаевич, заведующий 6-й лабораторией, молодой, да ранний, уроженец почему-то города Штральзунд в ГДР (впрочем, понятно, родители были военными, служили в группировке советских войск). Крохаль Леонид Борисович, ведущий специалист отдела синтеза, автор ряда научных статей, опубликованных в авторитетных изданиях. Мокрицкий Леонид Исаакович, кандидат биологических наук…
И такая дребедень – целый день! Курочка по зернышку, уговаривал себя майор, вчитываясь в казенный текст с непростительными орфографическими ошибками, и снова злился.
В обеденный перерыв курили на улице, забравшись в глубь сквера.
– Осталось 18 человек, Михаил Андреевич, – отчитался Швец. – Прочие не проходят. Каплер и Чуриков – неплохие кандидаты, но работают недавно, один полгода, другой четыре месяца. Жаль, но исключаем. Резников уезжал на шесть месяцев в Ленинград, работал в смежном НИИ, при всем желании не мог передавать сведения. Ольшанский болен, постоянно бюллетенит, встает вопрос о его увольнении.
В оставшемся списке 12 мужчин и шесть женщин. Будем прорабатывать их родственные и профессиональные связи, поездки за границу. Областной центр посещают практически все, контроля над ними нет. У одних там родственники, другие едут в город, чтобы развеяться, провести время. У двоих квартиры в области – остались от умерших родственников. Пятеро из списка владеют личным автотранспортом – к ним, естественно, особое внимание. Думаю, к завтрашнему дню список сократится.
«И никакой уверенности, что исключенные из списка – не шпионы», – уныло подумал Кольцов.
– Вы – просто ходячий скепсис, товарищ майор, – подметил Вишневский. – Не верите в успех? И не такие конюшни разгребали.
– Что-то не укладывается в нашу теорию, – пробормотал Михаил.
– Тогда все просто, – оживился Швец. – Если факты не укладываются в теорию, надо менять теорию.
– Умничаешь?
– Да, есть немного, – Алексей смутился. – Виноват.
– Я тут подумал… – как-то издалека начал Вадик Москвин и замолчал.
– Хорошенько подумай, прежде чем подумать, – сказал Вишневский.
– Да иди ты, – Москвин отмахнулся. – Просто странно, несколько раз обошел по периметру территорию – не видел телефонных проводов…
– Подумаешь, не видел, – фыркнул Швец. – Я тоже не видел, но это не значит, что их нет…
Дальше курили, наслаждались «свежим» дымом. Дождь временно прекратился, поднялся