Чудо для Долохова. Татьяна ТихоноваЧитать онлайн книгу.
рождённый вечером… Это было прекрасно… нам всем нравилось повторять его имя и у нас ничего не получалось. Тогда мы играли в волейбол через сетку. Бутанназиба стоял под ней и невозмутимо перекладывал мяч на другую сторону. Мало кому удавалось взять этот мяч. С тех пор мы любим играть обязательно вечером… У нас новый болельщик.
Долохов остановился посредине улицы, повернулся к толпе. Над толпой вскинулись руки, крылья, мелькнул… мяч… засмеялись… хохот.
В голове запрыгали картинки со страшной скоростью… потянуло вперёд. Здорово потянуло вперёд. Руки, ноги двигало и тащило.
Долохов деревянно пошёл. Прошагал в первый ряд. Его внимательные сонные глаза напряжённо ухватились за мяч. Не отпустили, дёрнулись вслед за ним к Лукину…
Лукин подпрыгнул.
Подал мяч прямо в Долохова.
Рука Долохова вскинулась вверх.
Глухой удар кистью.
Мяч со страшной силой полетел в Лукина.
В наступившей мёртвой тишине просвистел мимо отшатнувшегося Кру-Бе.
Лукин сделал три больших шага назад и всё-таки взял мяч, уже на излёте, едва не свалившись, послал его Кру-Бе.
Торианин упал, растянувшись в полный рост.
Кинт подпрыгнул, распахнув крылья, взревел на своём, на вокском:
– Охой!
– Ессс, – крикнул довольный Грант.
– Эни сай! – проговорил довольно Бле-Зи, что означало «отлично».
– Отлично, – проворчал, пряча улыбку Кру-Бе, – я валяюсь, а им отлично!..
Комиссия уехала поздно вечером. Они очень долго зачем-то находились в доме Долохова, потом в другом доме, доме Анны Хименес. Перешли в дом старика, и барак Милоша не забыли. Но, кажется, всё обошлось, и Скоробогатову не было задано ни одного вопроса. Ефим пытался просмотреть видео в бараке Артёма, но связь комиссия отключила.
«Нехороший знак», – подумал Ефим. Он хмуро посмотрел вслед отлетавшему боту, поёжился под ледяным ветром. Заблокировал ворота, активировал шаговое ночное освещение, отключил видео в доме Долохова. Вывел робота-уборщика и покатил в сторону бараков третьего ряда.
Ремонт дверей в бараке Долохова он прописал ещё вчера. Но отчего-то отложил это дело и правильно сделал. Было бы весело, если бы сегодня во время этой великой игры всех времён и народов обнаружился труп.
Вот и третий ряд. Пятый барак. Тихо. Но через мгновение у окна уже появились тупые лица ларусов. Они таращились в полусвет-полутень.
Ефим открыл дверь. Въехал с роботом внутрь. Пятно света на полу качалось вместе с фонарём.
«Этот ветер. Всё время ветер. Планета-пустырь. Пустырь с мертвецами. Жаль их. Тех было особенно жаль. Ты же знаешь, Долохов, – вот уже второй день подряд Ефим без конца говорил с Долоховым, – здесь есть дураки и есть те, кто себя в обиду не даст, а эти… жалкие, сами не жили, а другим – работа. Ходи за ними. Чёрт бы побрал тебя, Долохов. Чего привязался ко мне, за барак женский обиделся, что ли… славные, они, глупые… за Анну… да мне не до философий, парень, теперь ещё за убийство отвечай… какое убийство, совсем ошалели… мертвяки…