Последняя из рода Мун: Семь свистунов. Неистовый гон. Ирина ФуллерЧитать онлайн книгу.
по улочкам Нортастера. Вечерний воздух приятно пах прохладой и свежей зеленью. Но сердце Элейн разрывалось на сотни кусочков, и эта идиллия только раздражала, как излишне приторный запах или чересчур яркое солнце.
– Ковину было пятнадцать. Едва мы узнали, что отец погиб, и выяснили, как именно, Ковин помчался в ряды добровольцев. Выслужился быстро. Тем более тот самый «близкий друг отца» очень поспособствовал его продвижению по службе.
Элейн не хотела слышать продолжение, но Оддин решил рассказать всю историю до конца.
– Когда война закончилась, он получил задание ехать в Думну, унимать восстание, Ковин написал нам с матерью письмо об этом. Не то чтобы мы регулярно вели переписку, но ему, как он выразился, необходимо было поделиться с кем-то. После он тоже написал. Сообщил, что отомстил за отца.
Задыхаясь от слез, что так и остались где-то внутри, Элейн, невольно ища поддержки, сжала руку Оддина.
– Прости. Я знаю, тебе, должно быть, больно это слышать, – сказал он. – Но будет честно, если ты узнаешь правду.
– Тебе тоже, наверное, паршиво, – выдавила она.
– Если ты думаешь, что я переживал из-за смерти отца, то нет, – сухо отозвался Оддин. – Он мне никогда не нравился, и то, что он исчез из наших жизней, стало лишь облегчением. Ты бы видела мать, она будто ожила.
Каждый раз после таких откровений Оддина мир, по ощущениям Элейн, начинал вращаться, переворачиваясь с ног на голову, и картинка становилась все более и более странной, неправильной, неоднозначной.
– Но мне действительно паршиво сейчас оттого, что никакого восстания не было. Теперь я знаю, что твоего отца подставили. И, самое главное, знаю, что пострадали невинные дети. «Око за око» я как-то могу если не оправдать, то хотя бы принять. Убийство детей – нет.
Дальше они ехали молча. Элейн не думала о том, куда именно они направлялись, пока не увидела знакомую площадь и ратушу.
– Смотри, твой конь еще здесь. Все в порядке, – пытаясь изобразить безразличие, заметила она.
После услышанной истории и произошедших за последние дни событий она не знала, как относиться к этому карнаби.
Оддин едва ли не бегом отправился к Ветру. Начал трепать его гриву, на что лошадь фыркнула, но все же доверительно прижалась к щеке хозяина.
Это был бы отличный момент, чтобы сбежать, но Элейн уже не знала, стоило ли это делать и зачем. Вся ее жизнь потеряла смысл, а новому неоткуда было взяться.
– Я должен знать, что ты передумала убивать Ковина, – заявил Оддин, подходя к Элейн и ведя коня за поводья.
Она не торопилась с ответом. Да, передумала. Но что теперь? Просто вернуться в Лимес как ни в чем не бывало? Вряд ли получится. Оддин понял ее молчание по-своему.
Он сжал ее плечи, чуть встряхнув.
– Послушай, Элейн, если ты не сумеешь убить его с первой попытки – а ты не сумеешь, поверь, – он уничтожит тебя самым жестоким способом. Таким, что смерть покажется избавлением. Не лезь к нему. Люди куда опытнее в этом деле пытались разделаться с Ковином. Но он как будто чует опасность.