Темные легенды. Антология русского хоррора. АнтологияЧитать онлайн книгу.
тяжёлым топором, похожая на колоду для рубки мяса. Вдоль стен тумбы из тёсаного белого камня, в каждую вставлен железный кол. В голове вертится дурацкая мысль, что ужасная смерть на плахе лучше, чем медленная на кресте. Взмах топора, глухой удар, фонтан крови, и всё, палач уже насаживает на кол твою голову с широко открытыми от предсмертного ужаса глазами и уродливо разинутым ртом.
Меня вталкивают в большой зал. Последние воспоминания о небе, ветре, солнечном свете меркнут перед бесконечной пустотой и мраком. Где-то высоко под сводчатым потолком пищат летучие мыши. В темноте глухо бьются их кожаные крылья. Я смотрю на свернувшегося в кольцо золотого дракона с червлёным крестом на спине – он изображён на стене, – и не сразу замечаю сидящего в кресле человека в чёрном.
Сгорбившись, он что-то чертит заточенной палочкой на доске, стоящей на подставке. Justus et paciens!
Услыхав шум, он отрывается от своего занятия, медленно встаёт и чеканным шагом пересекает зал. Подходит ко мне вплотную.
Я впервые вижу его.
Невысокий, крепкий. Обыкновенный человек, разве что могилой повеяло. В свете факелов бледное лицо кажется грязновато-жёлтым. Смотрит исподлобья, прищурив глубоко посаженные глаза, но как-то вскользь, не в упор, словно прячется. Наконец медленно произносит:
– Маленькая смуглая цыганская колдунья.
Говорит почти ласково, но от его голоса у меня на лбу выступает холодный пот. Отвечаю тихо:
– А ты, верно, князь Влад Басараб, известный также как Дракула, чернокнижник, колосажатель и упырь?
– Упырь! – хохочет он, обнажая крупные желтоватые зубы.
Отсмеявшись, говорит с усмешкой:
– Но тебе-то нечего бояться. Я не пью цыганскую кровь, кровь бездельников, воров и бродяг. Для вашего племени у меня другие дары: костёр и дыба. Ну, раз уж ты здесь, то за своё гостеприимство я хочу получить секреты магрибской магии. Ты ведь расскажешь мне, маленькая джипси?
– Так почему же ты сам не спросил у султана Мехмеда? Ведь ты так долго гостил у него.
– О, я был так молод тогда, – притворно вздыхает он. – Меня больше увлекало военное искусство.
Князь протягивает большую костистую руку и просит:
– Погадай.
Как не хочется касаться бледной пергаментной кожи, но сейчас передо мной на этой худой морщинистой ладони лежит судьба всего рода Басарабов.
– У тебя трое сыновей, – осторожно начинаю я. – Один незаконнорожденный, второй примет монашеский обет, а вот третий… Третий взойдёт на трон. Но вскоре будет убит. Все они умрут молодыми. Твой род прервётся!
Князь молчит, но его молчание страшнее криков.
– Что ж, может быть, так лучше для Валахии, – пряча руку в складках одежды, наконец, произносит он, но в глазах уже вспыхнул недобрый огонь.
– Вернёмся к магрибской магии! – в голосе слышна угроза. – Так ты владеешь ею, цыганка? Это не какие-нибудь дешёвые ярмарочные фокусы вроде заговора, насылающего понос, или жабьего камня, распознающего яды.
– Ай, князь! – отвечаю я. – Если бы я умела подчинять