Золотой теленок. Илья ИльфЧитать онлайн книгу.
выходить в 1931 году в журнале «30 дней», когда работа над ним еще продолжалась. Но отдельного советского издания пришлось ждать два года – в результате в США и нескольких европейских странах перевод «Теленка» появился раньше, чем книжный оригинал в СССР.
По-русски роман был выпущен отдельно – пиратским способом – в 1931 году в берлинском издательстве «Книга и сцена». А на суперобложке американского издания (1932) значилось[9]:
Книга, которая слишком смешна, чтобы быть опубликованной в России!
Несмотря на предисловие советского наркома просвещения, товарищ Сталин опасается, что «Золотой теленок» недостаточно серьезно относится к пятилетнему плану, в результате чего Америка первой знакомится с публикацией этого поразительно смешного романа.
Такой текст мог подпортить судьбу не только роману, но и его авторам, и Ильф поспешил его дезавуировать в «Литературной газете»: «На суперобложке книги, очевидно под влиянием кризиса, помещено явно рекламное и явно антисоветское сообщение… ‹…› Это примитивная выдумка: “Золотой теленок” полностью, от первой до последней строки, напечатан в журнале “30 дней” за 1931 год и готовится к выходу отдельной книгой в издательстве “Федерация”».
Несмотря на это, советская книга по-прежнему буксовала. Товарищ Сталин был все-таки ни при чем: дело тормозили другие высокопоставленные рецензенты. Тот самый нарком просвещения Анатолий Луначарский, Александр Фадеев и прочие «ответственные товарищи» сочли, что прохиндей и ненавистник советской власти Бендер в романе получился слишком симпатичным (и они были совершенно правы). Положение спас только Максим Горький: когда Ильф и Петров обратились к нему, он сумел пробить публикацию – книга, с цензурными искажениями (зачастую обедняющими юмор соавторов[10]), вышла в 1933 году. В 1949-м Фадеев примет участие в кампании по запрету романов Ильфа и Петрова.
Как и в «Двенадцати стульях», пласт литературных влияний в «Золотом теленке» огромен. Попробуем их перечислить.
Плутовская литература – в том числе такой высокий ее образец, как «Мертвые души» Гоголя. Подобно Чичикову, Александр Иванович Корейко умеет приспособиться к любым обстоятельствам, мимикрирует под них, сливается с фоном. О нем нельзя сказать ничего определенного – при этом, что замечательно, у него есть та же особенность, что у Чичикова: «Он мгновенно умножал и делил в уме большие трехзначные и четырехзначные числа»[11]. Глава о пребывании бухгалтера Берлаги в сумасшедшем доме, возможно, восходит к аналогичному эпизоду в еще одном великом сатирическом/плутовском романе – «Похождениях бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека. Сам образ Бендера связан с «благородным жуликом» из рассказов О. Генри – Энди Такером.
Советская сатира и бытовой роман 1920-х: коллеги по газете «Гудок» Булгаков и Олеша, Зощенко, Н. Огнёв[12], Пантелеймон Романов, Илья
Петров Е. Мой друг Ильф. C. 51.
Вентцель А. Д. И. Ильф, Е. Петров. «Двенадцать стульев», «Золотой теленок». Комментарии к комментариям, комментарии, примечания к комментариям, примечания к комментариям к комментариям и комментарии к примечаниям / Предисл. Ю. Щеглова. – М.: Новое литературное обозрение, 2005. C. 231–232.
Щеглов Ю. К. Романы Ильфа и Петрова. Спутник читателя. – СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2009. C. 381.
Михаил Григорьевич Розанов (1888–1938; псевдоним – Н. Огнёв) – детский писатель. Работал педагогом в Обществе попечения об учащихся детях Бутырского района Москвы, после революции основал первый в Москве детский театр, работал в детских колониях. В 20-х годах входил в группу конструктивистов, затем – в литературную группу «Перевал». Писал рассказы, наиболее известное его произведение – повесть «Дневник Кости Рябцева» (1927). С 1937 года преподавал в Литинституте.