Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Юрий ВронскийЧитать онлайн книгу.

      Тут Хаскульд как гаркнет что-то громовым голосом. Свавильд и ухом не повёл. Тогда Хаскульд швырнул ему под ноги щит, Свавильд споткнулся и упал.

      Упасть-то упал, а меча из рук не выпустил, что значит воин! В тот же миг вскакивает и с воем кидается на Хаскульда. Тут подоспели остальные, сдавили его щитами, а Хаскульд вышиб меч у него из рук.

      Мало-помалу Свавильд успокоился, и его отпустили. Дышит тяжко, будто на нём целый день пахали, того гляди, панцирь лопнет. Нагнулся, поднял свой щит. На него никто не смотрит. Больше уж он не пытается меня убить, спокойно прячет меч в ножны.

      Не понимаю я, с чего это Хаскульд за меня заступился.

      Вижу, однако, что и варяги не понимают. Глядят на предводителя, словно ждут, чтобы он растолковал им, в чём дело. Иные хмурятся – недовольны, видать.

      Хаскульд словно усмехается, а после говорит им что-то. Гляжу, варяги повеселели, головами кивают, улыбаются: видно, по́ сердцу им то, что он им сказал. И уж совсем дивное дело – на меня поглядывают ласково, точно я у них гость долгожданный. Лопочут мне что-то, только без толку, я ведь тогда ни слова не знал по-варяжски.

      Плыву я в лодке с варягами и думаю: хорошо быть оборотнем! Обернуться бы вороном, полететь обратно в Домовичи, удариться оземь перед матушкой и обернуться опять отроком: здравствуй, родная матушка, вот он я!

      Везут меня неведомо куда. Уплывают назад пороги-перекаты, уплывают тихие плёсы. Берега проплывают мимо, словно прощаются со мной и торопятся назад, к моему дому. А дом-то от меня всё дальше и дальше, и на сердце тоска.

      Перебрались на другую реку. Сижу в лодке, и одно у меня дело: думать. За всю жизнь я столько не передумал, сколько за ту дорогу. Теперь я пленник. В рабство, наверно, меня продадут. Однако удивительно мне, что варяги так ласковы со мной, никто никогда пальцем не заденет, есть дают что получше. Не слыхивал я, чтобы с рабами так обходились.

      Тюр, тот добрее всех, – учит меня варяжским словам, достал мне одёжу потеплее, я ведь из дому в одной рубахе ушёл, следит, чтоб наедался досыта. Не о каждом отец родной так печётся, как чернобородый Тюр обо мне.

      Только рогатый Свавильд косо на меня поглядывает, однако и он ничего плохого мне не делает.

      А я всё думаю, думаю: о матушке, о сёстрах, о погибшем отце, о роде домовичей. Кто ж теперь будет мстить за обиды нашего рода? Я вон попытался, и ничего у меня не вышло. Может, я мал ещё и взял на себя дело не по силам? Много слышал я песен и преданий про подвиги местников за наш род, но не слыхал, чтобы там говорилось про отроков вроде меня.

      И решил я убежать при первом удобном случае. Вернусь, думаю, в Домовичи, подрасту, стану настоящим сильным воином, а тогда разыщу Свавильда и убью его.

      Глава пятнадцатая

      Ладога

      Плывём мы вниз по реке, смотрю, она становится всё шире