Привет, Цой! Письма, документы из личных архивов. Виктор ЦойЧитать онлайн книгу.
чтобы их сохранить, значит, увидел в них нечто важное.
Письма поклонников приходили на адрес Виктора в Ленинграде, на адрес рок-клуба, на адреса Георгия Гурьянова, Юрия Каспаряна, а отдельные записки передавались Цою непосредственно на концертах.
Мама Виктора, Валентина Васильевна, сохранила немало писем людей к ее сыну, в архиве Наташи Разлоговой тоже сохранилось довольно большое количество последней почты Цоя. Довольно объемистый бумажный пакет с письмами к Цою был передан на адрес Александра Липницкого в Москве. К сожалению, Александр передал его Наталии Разлоговой, очевидно, уже после гибели Виктора, и все находившиеся там письма остались неоткрытыми, и, как следствие, – непрочитанными Цоем.
Ольга Слободская, ответственный секретарь Ленинградского рок-клуба:
Этим занималась я. Все приходящие на имя Цоя письма я передавала Марьяне. У нас была такая договоренность с ней и с ним.
Из воспоминаний Марьяны Цой:
За всю жизнь Витя не выбросил ни одного письма. До последнего дня я отдавала ему всю корреспонденцию, приходящую и на мое имя, и на рок-клуб. Витя очень дорожил этими письмами, но отвечать на них было физически невозможно. Если одному написать – другой обидится, а ведь это тысячные кипы! Хотя Витя не раз говорил мне, что приходят письма, на которые хочется ответить. Кстати, они до сих пор живы, эти письма.
Юрий Каспарян:
Вот про письма я ничего не знаю. Их было очень много. Но куда они приходили? На самом деле – это вопрос. Ведь у Виктора не было постоянного жилья. Он, конечно, был где-то прописан… Как-то сетовал на это, но дальше разговоров дело не шло. Виктор возил с собой целый мешок фанатских писем, каждое читал. Лично мне писем никто никогда не писал. Мне звонили. Звонили домой к моим родителям, и говорили, вот, мол, у меня ребеночек от Юры. Мама никогда не ругалась, наоборот, говорила: «Ну что ж, давайте, привозите, посмотрим…».
Джоанна Стингрей:
В 1989 году мы часто летали в Ленинград по делам, Виктор в то время уже окончательно обосновался в Москве вместе с Наташей, и возвращались мы из Ленинграда с мешками, полными писем. Мы садились в самолет и читали их. Виктор старался читать все письма, они очень много для него значили, он понимал, что ему выпала особая миссия в жизни.
Юрий Белишкин:
Цой расстался с женой Марьяной и ушел от нее буквально на улицу. Ночевал у друзей. Наташа жила в Москве, позаботиться о нем не могла. Когда начались официальные концерты и появились хоть какие-то деньги, я наконец снял ему небольшую квартиру на проспекте Тореза. В той квартире практически не было обстановки: стол, пара табуреток, на одной из них стоял видеомагнитофон, принесенный друзьями, диван, какие-то полки – вот и все. Зато у входа мы часто обнаруживали цветы. Недалеко от дома, где снимал квартиру Виктор, была школа. Уж не знаю, каким образом ребята пронюхали, где живет их кумир. Но вели себя культурно: никто не пытался познакомиться с Цоем, поговорить,