Великий Блокпост. Антология донбасской поэзии 2014–2022 гг.. Поэтическая антологияЧитать онлайн книгу.
такой матерьял —
отрастить не получается крыл.
Вот один хотел взлететь – и пропал.
Впрочем, кто-то говорит: воспарил.
То не лилия растёт средь зимы —
просто хочется любви – прям сейчас.
Нет у света ничего, кроме тьмы,
нет у Бога никого, кроме нас.
Александр Кораблёв
Предчувствия гражданской войны
«Свобода. На краю обрыва…»
Свобода. На краю обрыва
толкает в спину, шепчет: прыгай.
А ты смущаешься и ждешь,
молчишь и знаешь, что шагнёшь.
«…И мы уснули. И во сне…»
…И мы уснули. И во сне
увидели себя в огне.
Он разгорался, а кругом
вздымался дым и падал гром.
И открывалась пустота,
и мы летим из пустоты,
и нам какой-то капитан
ножом расщеливает рты.
А мы – ни живы, ни мертвы —
бинты срываем с головы.
««Поэзия должна быть страшновата…»
«Поэзия должна быть страшновата, —
сказал кузнец, раскаливая горн. —
Век глупостей и милых терпсихор
давно ушёл, и нет ему возврата».
Он вынимал заклятое железо,
и страшен был его багровый лик.
И поднималось солнце из-за леса,
и конь был бел, и всадник терпелив.
«В моей руке, в Твоей ли воле…»
В моей руке, в Твоей ли воле
с дороги камень отвалить
и отпустить меня застолье
в дому своём остановить?
И всё узнать. И дрожь унять.
И вынуть меч. И смерть принять.
«Брат мой, гений и злодей…»
Брат мой, гений и злодей,
сторож горести моей!
То хмельной, то хмурый,
а в зубах окурок.
Кто поймёт тебя, шальной?
Что проймёт тебя, родной?
Не вино, а водка.
Не стихи, а плётка.
Брат мой, в чём я виноват?
Не убей меня, мой брат.
«День придёт – и даль отступит…»
День придёт – и даль отступит,
выше станем и умней,
жар уймём и боль остудим
бедной родины своей.
И увидим всё как есть:
явью явь и снами сны —
от травинок и небес
до окошек расписных.
Вечерние размышления о мимотекущей жизни
Давно пора перечитать
одну забытую тетрадь.
Она полна стихотворений
про жизнь, про смерть,
про тьму и свет.
Её писал безвестный гений,
по-моему, в пятнадцать лет.
Я сам когда-то был такой,
но стал искать какой-то свой
никем не слыханный язык
(хотелось числиться поэтом
и быть непонятым при этом).
И вот – учу теперь азы
того наивного искусства,
когда строку диктует чувство.
Пишу