Сводные. Жасмин МайерЧитать онлайн книгу.
сокамерникам, просветили.
– Дмитриев спуску тебе не даст, Костя. Не надейся. Это вот этим проще было заявление забрать, чем с тобой, сопляком, разбираться. А Дмитриев за дочку тебе шею перегрызет и не подавится.
– Не понимаю, о чем вы.
Я сижу здесь третий день, но опознания или ставки до сих пор не было. Почему?
Если бы хотела, балеринка могла бы меня сдать с потрохами в первые же сутки. А так мы с Морозовым третий день топчемся на месте. Только надоевшие фотки, прошлые дела, которые давят на нервы, но ничего не представляют, ведь обвинения так и не были выдвинуты.
Даже сейчас Морозов, по сути, не пугает конкретными штрафами или чем-то существенным, только прессует. Жаль, что я не могу этого объяснить маме. Меньше бы нервничала, если бы поняла, что на гонку я мчал проверенной дорогой, там камер точно не было. Мог напороться на какую-нибудь разве что на обратном пути, все-таки в центр сунулся ради искусства. Но то, что за рулем тачки Дмитриева именно я, еще доказать надо, спасибо пандемии. На мне были капюшон и маска, а еще перчатки.
И если очной ставки или опознания не будет, может, и пронесет.
– Понятно. Раз по-хорошему не хочешь, будет по-плохому. Надевай маску, Гронский, раз твоя, – Морозов кидает через стол мою маску в пакете для улик.
Пальцы подрагивают, пока вожусь с зип-застежкой, но вслух спрашиваю:
– Сгоняем в ресторан, капитан? Давно пора. Кормят тут так себе.
Лучше бы Морозов так широко не улыбался.
– В рестораны ты нескоро попадешь. Сейчас тебя дочка Дмитриева выведет на чистую воду, Костя.
Глава 4
Руки дрожат, а облупленные серые стены узкого сырого коридора пугают до чертиков. Растираю холодные ладони между собой, стараясь не смотреть по сторонам, а еще дышу неглубоко. Воздух в СИЗО затхлый, сырой и застоявшийся.
Я никогда не бывала в таких местах. Контраст с театром и академией, в которых я провела большую часть жизни, просто невероятный. Из светлых огромных помещений я словно спустилась в преисподнюю. Если в одной машине разницы между нами не было, то оказавшись здесь, понимаю – мы действительно очень разные.
Не представляю, как продержаться здесь, а это только временное заключение, не говоря уже о том, что есть места хуже этого. Отец в красках описывал, что он добьется того, чтобы угонщика и похитителя отправили именно туда. Куда еще хуже?
Иду за отцом через полуподвальное помещение без окон, и не представляю, как здесь можно продержаться несколько часов, не говоря уже о трех сутках, и как не сойти при этом с ума.
– Не волнуйся, – произносит идущий впереди отец. – Тебе это ничем не грозит. Ты будешь смотреть на них через специальное стекло, они тебя не увидят.
– Хорошо.
– Сюда, – капитан Морозов указывает на единственную дверь и останавливает моего отца поднятой ладонью. – Без вас. Только ваша дочь.
– Что? Я должен быть рядом с ней!
– Нет. Она совершеннолетняя и только она видела преступника, верно? Присутствие посторонних на таком мероприятии запрещено. Только она и адвокат.
Адвокат