Севастопольская страда. Сергей Николаевич Сергеев-ЦенскийЧитать онлайн книгу.
и от Севастополя, и от Одессы. Может быть, противник нацелился на Одессу.
– Оттуда их отобьет опять Щеголев! – сказала было одна из дам, но Корнилов поморщился.
– Ну что там Щеголев с его четырьмя пушчонками! Он, конечно, никого не отбил, это пустяки: союзники тогда высмотрели все, что им было надо, и ушли, чтобы теперь, например, высадить там десант. Одесса – город богатый и почти беззащитный. Кроме того, оттуда они могли бы выйти в Новороссию, отрезать армию Горчакова…
– Так что, это именно так и будет? Значит, они пойдут на Одессу? – спросили дамы.
– Не знаю, не знаю! Если бы мы вообще что-нибудь знали наверное! – поднял обе руки, как для защиты, Корнилов, и одна из дам заметила на это колко:
– Нет, Владимир Алексеич, что вы там ни говорите, а вы хорошо сделали, что отправили Елизавету Васильевну в Николаев!
Корнилов, не ответив на это, оглядел рассеянно поверх искусных и благоухающих причесок дам обстановку зала, заметил кое-что новое, временно внесенное сюда для украшения стен, и, слегка улыбнувшись, проговорил не в тон сказанному раньше:
– А-а, так значит, для бала в этом собрании наши новые сослуживцы отважились на некоторый ремонт! Знатно!
Действительно, бравый полковник Веревкин-Шелюта, готовя собрание к своему первому балу, рассчитанному на большое число гостей, затратил много усилий, чтобы обставить насколько было возможно богаче и без того весьма богато обставленное Дворянское собрание.
Ведавший же всей хозяйственной частью устройства бала полковой казначей поручик Вержиковский заготовил большое количество бутылок шампанского и других вин, но на всякий случай в бакалейном магазине купца Носова, запертом со стороны улицы, дежурил приказчик, который мог бы значительно подкрепить этот запас.
Еще в начале августа стали привозить из окрестностей и благословенных долин небольших речек Бельбека и Качи десертный виноград лучших сортов, и теперь большие корзины чауша и шаслы стояли на стойке буфета собрания рядом с корзиной летних дюшесов и душистых зеленомясых дынь. И, глядя на все это искристое, цветистое, благоухающее великолепие, кто не мог бы мгновенно забыть о какой‐то англо-французско-турецкой эскадре с огромным десантом, притаившейся против устья Дуная за плоским островом, на котором будто бы погребено было тело Ахиллеса[2], перенесенное от стен Трои матерью его Фетидой, – островом, в древности называвшимся Левке, а теперь кем-то и когда-то зловеще названным Змеиным.
Так же точно за островом Тенедосом, лежащим против Безикской бухты, таился ахейский флот, готовясь к походу против твердынь Илиона. За Тенедосом, богатым вином, поджидал Агамемнон, вождь ахейцев, остроносые суда греков, полные воинов для десанта.
В Севастополе знали, что флагманский корабль английской эскадры, таившейся теперь вместе с французской за островом Змеиным, корабль, на котором держал свой флаг командующий эскадрой адмирал Дондас, носил звучное имя «Агамемнон».
– Вот
Ахиллес – один из главных героев поэмы Гомера «Илиада».