Последний выпуск. Наоми НовикЧитать онлайн книгу.
взяла поднос и зашагала прочь, к столу, который заняла Лю. Орион двинулся за мной и сел рядом. Оба мы продолжали злиться – в школе не отсаживаются за другой стол из-за таких пустяков, как жестокая ссора, – поэтому мы кипели молча до конца обеда. Мы отнесли подносы на место и вышли из столовой, как мне показалось, демонстративно порознь – Орион явно хотел уйти первым, поэтому я слегка притормозила, а выйдя, заметила, что он разговаривает в коридоре с Магнусом. Магнус протянул руку, и я поняла, что Орион просил у него маны.
– Ты, полоумный. Мог бы сказать, что у тебя заканчивается мана, – заявила я, нагнав Ориона в коридоре возле лестницы и отвесив ему подзатыльник. – Между прочим, драться со злыднями, когда мана на исходе, – это еще глупее твоей обычной тактики. Иными словами, такого идиотства свет не видел.
– Что? Нет! Я не… – начал Орион, развернулся, поймал мой суровый взгляд и замолчал. Он смущенно охнул, как будто мера собственной глупости дошла до него только что.
– Да, – сказала я. – Ты имеешь право на долю нью-йоркской маны. На прошлой неделе ты, скорее всего, внес туда гораздо больше своей доли!
– Нет, – коротко ответил Орион. – Я вообще ничего не внес.
Я уставилась на него.
– Как?
– За целый месяц я не убил ни одного злыдня, – сказал Орион. – Я их в глаза не видел. Кроме тех, кого при мне убивала ты.
Хотите верьте, хотите нет, но в его голосе звучал упрек. Однако, вместо того чтобы обрушиться на Ориона, я просто разинула рот.
– Ты хочешь сказать, что с начала семестра никого не спас? А почему мы не слышим предсмертных криков?
– Потому что злыдней нет! – воскликнул Орион. – Они все затаились. Наверно, мы слишком многих убили в выпускном зале…
(«Слишком многих» в этом контексте прозвучало как-то странно.)
– …А те, что остались, теперь прячутся. Я спрашивал у ребят, но почти никто в последнее время не видел злыдней.
Я не в силах связно описать вам негодование, которое ощутила. Одно дело – если школа имела на меня зуб (полагаю, все мы это чувствуем с момента поступления), и совсем другое – если школа имела зуб на меня одну, а к остальным вдруг стала благосклонней, даже к Ориону, хотя именно он изначально был виноват в том, что Шоломанча изголодалась. Хотя, наверное, школа и ему мстила, не давая драться со злыднями.
– Что у тебя в среду после самоподготовки? – спросила я, когда справилась с трудно контролируемым бешенством.
– Семинар по алхимии.
Четырьмя ярусами ниже библиотеки. Значит, Орион не мог прийти мне на выручку, даже если бы хотел – а он, несомненно, хотел.
– А первые уроки у тебя какие?
– Китайский и математика.
Максимально далеко от мастерской.
– Ненавижу школу, – с чувством произнесла я.
– Если так будет продолжаться, остальные ньюйоркцы начнут возражать, – уныло сказала Хлоя; она сидела, скрестив ноги, на кровати Лю и держала в руке мышку.
Своего фамильяра она назвала Мистофелис, потому что на шейке у него было черное пятнышко,