Чёрная Тишина. Макс АрхандеевЧитать онлайн книгу.
и постоянно мелькающие ели. Одно дерево сменяло другое, а его следующее. Все они были похожи друг на друга, как родные близнецы, и в какой‑то момент ей показалось, что нет никакого множества деревьев, а лишь одно‑единственное дерево, растянутое вдоль этой стороны дороги. И другой стороны дороги. И вообще любой другой дороги в этой стране, да и во всем мире.
Распрямляя затёкшую шею, моргая тяжёлыми веками и вытирая тыльной стороной ладони бегущий по краешку рта медок, Вероника пытается дать оценку сидящему рядом водителю старого, но роскошного, автомобиля.
Мужчина средних лет старше её, но старушкам у подъезда ещё можно обращаться к нему “молодой человек”. Его голова сначала показалась ей гладко выбритой, но продолжая беглый осмотр небольших следов на коже, какие бывают после ожогов, и, удостоверившись в отсутствии бровей, она предположила, что этот человек болеет какой‑то редкой болезнью, отчего он напоминает только что выбравшегося из пожара.
– О! – произносит незнакомец, – проснулась…
“Я” с хлопком возвращается в сознание. За секунду в голове с острой болью разом появляются все недавние события, ещё мгновение назад казавшиеся сном. Она вспоминает нежного и мужественного оборотня, кровавую расправу в баре, ворону‑директрису, Великий и Ужасный завод, слетевшего с катушек отца мальчика и с трудом, с которым птенец пробивается сквозь яичную скорлупу, она вспоминает самого мальчика. Своего мальчика.
– Алёша! – восклицает она и, сжимая кулаки начинает скалиться, вспоминая, как военные с надписями ОПР на одежде оцепили завод и не пускали её к ребенку. – Где мой…
Но стоит ей заметить на заднем сиденье мирно спящего под синим байковым одеялом ребёнка, как гнев сменяется тревогой.
– Алёша! – Вероника тут же хватает водителя за чёрный рукав пиджака. – Что с ним?
Тот лишь бросает беглый взгляд в зеркало заднего вида.
– Да спит вроде.
– Алёша! Алёша!
Она оборачивается к ребёнку и вытягивается. Пытаясь дотянуться до ребёнка, она машет второй рукой, пытаясь найти опору, и случайно задевает рычаг автоматической коробки передач, непонятно как оказавшейся в таком старом автомобиле.
– Тише ты. Ещё выпустишь её.
Дотянувшись до плеча ребёнка, Вероника сначала легонько трясёт его, но с каждым разом ей приходится прикладывать всё больше усилий для пробуждения ребёнка и, понимая, что никаких сил недостаточно, её тревога начинает возрастать.
– Алёша! Алёша! Что с ним? Он не просыпается! Алёша!
В панике она переключается на водителя и, вцепившись в его локоть, начинает трясти его, отчего автомобиль покачивает из стороны в сторону:
– Почему он не просыпается?! – И только теперь Вероника полностью разглядывает сидящего рядом с ней шофёра. Она понимает, что у него нет запаха.
Не то чтобы Вероника могла сказать, как должен пахнуть человек, но есть же что‑то в каждом из нас, что делает нас живыми. Что‑то благодаря чему мы смотрим друг на друга и понимаем, что перед