Багровый горизонт. Maria KowalskyЧитать онлайн книгу.
Джим нервно топчется на площадке, поочередно поглядывая то вверх, то вниз и прислушиваясь к малейшему шороху, я методично проверяю все боеприпасы (несколько обойм для «Глока», коробка картечных патронов для «Ремингтона», оставленный Коулом боевой нож – хотя я не спец в боевых искусствах с холодным оружием), после чего показываю: вверх. Джим не возражает.
Может, мы идем совсем не в том направлении, и выход на самом деле внизу, но чутье ведет меня наверх. На следующем этаже нас поджидает такой же коридор, но в этот раз мы не останавливаемся и идем мимо, стараясь не шуметь. Как назло, пол покрыт кафельной плиткой, так что при каждом шаге сначала получается; цок! – а потом услужливое эхо раскатывает его по всему коридору: цок-цок-цок! Это не нравится и обитателям палат: они просыпаются и начинают бузить, требуя тишины (а может, еще чего другого, выяснять нет желания).
Наконец коридор позади, и мы выходим на неожиданно хорошо освещенную галерею, похожую на ту, по которой мы пришли сюда. Осматриваюсь, пытаясь сообразить, где здесь могут быть кабинеты. Хоть какая-то информация там должна быть? План здания, записи в журнале, видео, например.
Парадокс: я стараюсь сосредоточиться на всем, что нас окружает, чтобы не пропустить ничего – и в то же время настолько погружен в размышления, что Джим первым замечает надпись на стене напротив. Вопреки законам жанра, буквы написаны не кровью и даже не краской: банальный маркер, к тому же зеленого цвета, которым кто-то вывел на белой стене: «Не все мертвы».
– Ну вот тебе и «выжившие», – язвит Джим нервно. Я уточняю:
– Не-мертвые. А это немножко другое.
– Демагогия, – ворчит он, но соглашается.
Не-мертвые, не-живые – это весьма расплывчатое определение, и пока оно не станет более явным, лично я не собираюсь поворачиваться спиной к кому бы то ни было.
– Ладно, пошли искать этих… выживших.
Галерея выводит нас к еще одной лестнице. Такое впечатление, что психбольницу строили фанаты коридоров и ступенек. Ну да фиг с ними. Главное, чтобы двери от палат не открылись. Мне хватает одного убийства за вечер.
Одного. Первого. Пусть даже это было для защиты другого человека. На душе мерзко, словно в нее наплевали черти, хохоча и скаля зубы.
Джим молчит, и кажется, ему тоже хреново. А может, просто боится. Не настолько хорошо мы знакомы, чтобы я был в чем-то уверен. Так и идем в молчании, как усталые путники в пустыне, пока не натыкаемся на кабинет главврача.
Дверь гостеприимно открыта, так что заходим мы со всей осторожностью. На столе горит лампа – видимо, питание от батареек, и вообще кабинет выглядит вполне безобидно (если из шкафа не выскочит псих с ножом). Я на секунду отвлекаюсь, чтобы осмотреть коридор, и пропускаю момент, когда околдованный теплым светом Джим переступает порог.
В следующее мгновение ему на голову обрушивают толстенную книгу, так что бедняга Джим падает подкошенным деревцем. Я влетаю внутрь, тут же разворачиваюсь и направляю пистолет на девушку в белом халате, что стоит