Против правил. Сандра БраунЧитать онлайн книгу.
С-Страуд. Т-ты всегда д-ду-маешь обо мне с-самое х-худшее. Я о выпивке тебе говорю. Оргазм называется. Мешаешь водку с ликером и… Я уже без брюк или как?
– Будешь, если по очереди поднимешь ноги.
– Ох! – Тревор Рул повалился на койку Ричарда, увлекая того за собой и глупо ухмыляясь. – Знаешь Беки?
– А мне казалось, ее зовут Бренда, – отозвался Страуд, высвобождаясь из хватки приятеля.
– Ах да. Когда я теперь о ней вспоминаю, мне думается – я точно уверен! – что ее имя Бренда. И у нее отличные ножки. – Он похотливо подмигнул Ричарду, пока тот стаскивал с него рубашку. – А бедра какие сильные! Понимаешь, что я имею в виду?
Страуд лишь засмеялся и покачал головой:
– Понимаю, конечно, но не считаю, что полковник Дэниелс пришел бы в восторг, узнав, как ты тут разглагольствуешь о сильных бедрах его дочери.
– Мне кажется, я ее люблю, – заявил Тревор с серьезностью, на которую способен только очень пьяный человек. Заявление было подкреплено громкой отрыжкой.
– Не сомневаюсь. На прошлой неделе ты был влюблен в брюнетку-секретаршу с третьего этажа. А неделей ранее ее место в твоем сердце занимала блондинка-журналистка. Ну же, Ловелас, давай положим тебя на твою собственную койку.
Обхватив Тревора одной рукой, он попытался поднять его, но тот был невероятно тяжел, и лишь глупо ухмылялся.
– Ладно, у меня идея получше, – сказал Ричард, осознав, что с приятелем ему не справиться. – Почему бы тебе просто не переночевать на моей койке?
Тревор красноречиво откинулся на подушки, а Страуд стал пробираться в темноте к его койке. Устроившись на матрасе, он произнес:
– Спокойной ночи!
Подняв голову, он заметил, как Тревор машет ему рукой.
– Спокойной ночи! – повторил он.
В ту ночь в посольстве взорвалась заложенная террористами бомба.
Выздоровление Тревора оказалось более болезненным, чем он предполагал. Пришлось провести месяц в госпитале в Западной Германии, прежде чем его отправили домой. Светила медицины, осматривавшие его, выходили из палаты, угрюмо качая головой. Левая часть его тела продолжала оставаться недвижимой.
– Подлатайте меня, – настойчиво повторял Тревор, – сделайте, что в ваших силах. А закончу я сам. Верьте моим словам – отсюда выйду на своих ногах.
Он заставлял сиделок читать ему все газетные статьи о взрыве в посольстве, переживая по очереди недоверие, затем отчаяние и, наконец, гнев. Гнев был особенно целителен, потому что давал силы бороться с болью, мириться с последствиями операций, следовавших одна за другой, выдерживать продолжительные курсы физиотерапии.
Получив официальное увольнение из морской пехоты, он решил избавиться от короткой военной стрижки и отрастить волосы. Медсестру, приходившую брить его каждое утро, уговорил оставить ему усы. От глазного протеза Тревор отказался.
– Мне кажется, так будет… более стильно, – заявила одна из медсестер, столпившихся возле его постели, когда доктор надевал ему черную повязку на глаз. Половина женского медперсонала была влюблена в своего пациента, и многочисленные увечья не отпугнули