Моя еврейская бабушка (сборник). Галия МавлютоваЧитать онлайн книгу.
приветливая миловидная женщина, приятно пахнущая, хорошо и добротно одетая в дорогостоящие по тем временам вещи. Понятые покорно встали по бокам двери, и я приступила к исполнению служебных обязанностей.
Во-первых, я вежливо предложила женщине добровольно выдать валюту, оружие, ценности, имеющиеся при ней, а сама тем временем осматривала крокодилово-кожаную сумочку дамы. В сумочке лежала фотография пуделя с огромными грустными и печальными глазами. Пес выглядел таким же ухоженным и изящным, как и его хозяйка, казалось, что он тоже надушен хозяйкиными духами, по крайней мере фотография приятно пахла. Я поняла, что пудель – самое любимое существо на свете у этой женщины, не дай бог, что случится с псом, хозяйку хватит апоплексический удар. Пришлось напомнить еще раз о запрещенных предметах. В ответ молчание. Понятые покорно застыли у дверей. Я посмотрела женщине в глаза, они молили о пощаде и сострадании. Пронзительная жалость охватила меня, и я, поморщившись, не стала обыскивать женщину, ограничившись одной сумочкой. Женщина несказанно обрадовалась, поправила одежду, поглядела в зеркало и вдруг потеряла ко мне всяческий интерес. Вошедший оперативник спросил меня:
– Ну, что, нашла?
Я отрицательно помотала головой.
– Ничего нет, сумка пустая, в карманах пусто.
А потом началось главное. Началось ровно через девять минут. Теперь я знаю, что такое позор, причем настоящий, такое переживают редко. Вошедший оперативник включил фосфоресцирующую лампу, и я с ужасом увидела, что юбка, джемпер, сумка, даже волосы женщины и весь кабинетик светятся дивными лучами, особенно угол кабинета, куда директор рынка сбросила деньги. Даже на мне остались следы вещества. Это была взятка, причем, в крупных размерах, деньги заранее пометили специальным средством. Пока я любовалась фотографией пуделя с печальными глазами, директор рынка сбросила деньги, абсолютно не смущаясь присутствием сотрудника милиции в моем лице и двух понятых, тупо стоявших у двери.
Следы фиолетовых лучей красиво протянулись по низу юбки, длинными плетями протягиваясь в угол, где и красовались пачки денег, перетянутые аптечными резинками. Молча, чуть не плача, я принялась оформлять изъятие денег в крупных размерах, это была ежедневная дань от торговцев за место на рынке. Огромные деньги – как в те, так и в нынешние времена. Деньги не пахли, но светились и так красиво лежали в углу.
Мне стало стыдно. Так стыдно мне никогда не было. Я ощущала себя предателем системы. Я еще долго помнила это отвратительное ощущение, и долго корила себя, зачем поверила женщине? До сих пор мне грезится честный взгляд печальных глаз беззащитной женщины, он смотрит на меня из прошлого с немым укором.
Прошли годы. Иногда я бываю на приемах, и, видя ослепительных нарядных женщин, всегда вспоминаю ту, с Мальцевского рынка, с честным взглядом серых печальных глаз и фотографией пуделя в сумочке.
Ошибка природы
Иногда в прошлом