Золотая лихорадка. Николай ЗадорновЧитать онлайн книгу.
как же в древности? Церковь была и храмом, и крепостью. Нападают враги, а уж народ соберется в церковь и высиживает осаду с женами и детьми. Пока не подойдет подмога. Окна были узкие, всюду решетки. В подвале – колодец. Все было оборудовано. И люди спали и ели, жили в церквах неделями.
– Конечно, – сказал отец Алексей, проходя с работником-гольдом, который нес сено. – Если нападут – закроемся. И отстреляемся. Такие стены пуля не пробьет.
Работник еще раз принес сено, застелил все палаткой, и крестьяне улеглись. У старшего Тимохиного сына Андрея болел зуб. Он мучился и не спал. Егору тоже не спалось. Он не был здесь с весны. За лето и осень миссионерский стан еще лучше отстроился. Попы основали здесь целое селение, развели сад и огороды. Два дома священников, дома причта, сараи как бы образовывали целую деревню. На отлете построена школа для гольдских детей.
Крестьяне всегда чувствовали себя здесь не дома. Приезжали, как на дальнее моление в монастырь.
Егор полагал, что теперь церковь надо бы строить свою, в деревне. Скоро будет там школа. Позапрошлым летом заложен фундамент, завезены бревна, и все приготовлено. Но работу велели остановить из-за какой-то бумаги, которая еще не поспела из города. Будущим летом надо все закончить. Но если народ потянется на прииски, то кто же будет работать? Время уйдет. Егор подумал, что даже за золото плотников тогда не сыщешь. Теперь научились плотничать гольды в соседних деревнях. Скоро в город с почтой поедет Василий. Он должен взять там нужную бумагу. Дано будет разрешение крестьянскому обществу открыть свою школу в Уральском. Бумага, наверное, уже выправлена, дело за работниками. Егор решил, что сразу после Рождества надо возводить стены, пока народ не разбежался на золотые прииски. Также со временем придется строить церковь, чтобы не зависеть от миссионеров. Васька поедет в город и все там узнает… На тот год учитель уж приедет. Если школу не откроем, будет учить ребят у кого-нибудь в старой избе.
Утром отец Игнат отслужил обедню и стал исповедовать.
Потом Тимоха Силин с сыном торгаша Санкой Барабановым пилили дрова, Бормотовы возили сено с лугов. Долговязый Андрюшка Силин с завязанной щекой ошкурял бревна. За последний год поп стал поосторожней, меньше брал с крестьян, не требовал себе долю с добычи золота, хотя и не отказывался, когда несли. У него было довольно богатое хозяйство, двое работников едва успевали со всем справляться.
Федор Кузьмич Барабанов говаривал про попа, что нынче копит рыжий деньги, а не меха…
Перед отъездом Егор перетолковал с попами о школе и церкви в Уральском.
– А не хочешь, Егор Кондратьевич, чтобы сын твой Василий на сельского учителя сдал? – спросил его отец Алексей.
Кузнецовы поехали домой. День был не долог, но солнце ярко горело, словно близилась весна. Лошадь прядала ушами.
«Едем, как из дальней дороги», – подумал Егор.
Столько обо всем наслушались и про все наговорились, что, кажется, много времени прошло.
Деревня открылась за буграми, дорога тут была прямая, через лес и пашни, а не кривунами