Незавершенная месть. Среди безумия. Жаклин УинспирЧитать онлайн книгу.
шатры подальше от лондонцев. Лондонцы – сборщики хмеля – будут жить в беленых времянках, по вечерам собираться у костра и горланить непристойные песни. А Бьюла, не отвлекаясь от каждодневных забот, станет ждать. Она будет ждать женщину в городской одежде, с аккуратной прической; женщину, наделенную даром предвидения – столь же сильным, как и у самой Бьюлы.
Глава 1
Марта Джонс оглядела своих учеников, скользнула глазами по высокому потолку студии, по бесконечным моткам крашеной пряжи, вывешенным на специальные балки таким образом, чтобы яркая краска не пачкала стены. Шесть деревянных ткацких станков теснились в углу – места было мало. Стол Марты – видавший виды, дубовый – помещался у двери и был завален бумагами, книгами и эскизами. Справа от стола виднелась древняя кушетка с красным бархатным покрывалом, маскирующим штопку на обивке. Слева, у стены, стояло несколько прялок, рядом – коробка, где Марта хранила шерсть, собранную во время воскресных загородных вылазок. Конечно, у Марты налажены прямые поставки необработанной шерсти – но ей нравится снимать клочки с боярышниковых и ежевичных изгородей. Овцы имеют обыкновение чесать бока об эти изгороди, оставляя на колючках изрядное количество ценного материала.
Марта десять раз подумала, прежде чем открыть студию. Правда, аренда выходила недорогая, учитывая близость к Альберт-холлу (спасибо закону о ремеслах); зато доходы Марты сократились, пришлось искать дополнительные источники. Она поместила объявление в газете и написала всем своим прежним покупателям, что набирает «группу для изучения секретов традиционного ткачества». В итоге «группа» представляла собой пестрое собрание весьма обеспеченных граждан. Представители рабочего класса жили чуть ли не впроголодь, куда уж им было тратиться на «баловство». У Марты занимались две дамы из Белгравии (считавшие, что светская болтовня куда интереснее, если под нее гонять челнок и отслеживать узор на картонке, и что это «современно» – уметь отличить уток от основы).
Были еще две подруги – студентки школы изящных искусств Феликса Слейда, с хорошим финансированием и массой свободного времени, а также некий поэт, решивший, что работа за ткацким станком, с яркими нитями, вдохнет в его стихи ритм и обогатит их свежими метафорами. Наконец, была молчаливая женщина, которая пришла по объявлению в газете. Она-то и занимала Марту сверх меры, ибо с начала занятий в ней произошли заметные перемены. Женщина сказала, что недавно соприкоснулась с миром искусства (словно речь шла о неведомой стране), и хочет «заниматься творчеством», поскольку лишена этой радости на основной работе. При этих словах женщина улыбнулась и сообщила, что никогда не рисовала, даже в детстве. Способностей к рисованию нет, что ж поделаешь. Зато ей нравится ткачество, нравятся тактильные ощущения от переплетения нитей. Нравится, что картинка сразу не видна; нужно проанализировать сделанное за день, чтобы получить представление о будущем узоре. «Того же требует и моя работа», –