Музей «Шпионский Токио». Александр КулановЧитать онлайн книгу.
Савамуры тоже не дают возможности понять, что именно и как произошло, поскольку предпринятая его командованием идентификация с риском для жизни добытых на американском пароходе вещей дала неожиданный результат. Среди доставленного им на берег имущества американцев оказались свечка, спички и кусок мыла. Осмотрев их, руководители импровизированного «разведцентра» ниндзя в недоумении погладили чисто выбритые лбы, сказали «мммм» и пришли к выводу, что такая добыча вряд ли поможет раскрыть секреты американской эскадры. Оставалась еще надежда на тот самый лист бумаги с таинственными письменами, но по какой-то загадочной причине переводчика тогда не нашлось. Как и не нашлось его в следующие… около 110 лет. Лишь в 1960-х годах «шифр», до сих пор, кстати говоря, хранящийся в семье Савамура, удалось прочитать. Оказалось, что великому синоби посчастливилось выкрасть текст разудалой и не совсем приличной морской песенки, начинавшейся словами: «Француженки хороши в постели, немки – на кухне…», написанной к тому же почему-то на голландском языке4. И вряд ли рукой коммодора Перри.
Еще один документ, тоже пребывающий ныне в семье Савамура, свидетельствует, что пять лет, минувшие после фиаско с американским кораблем, не прошли для ниндзя Савамура Дзиндзабуро даром. На этот раз, получив задание проникнуть на прибывший в Канагаву русский фрегат, Савамура совершенно точно не стал изображать из себя «воина ночи», что соответствовало бы низшему уровню мастерства ниндзя – гэнин. Вместо этого синоби перешел на следующий, средний уровень – тюнин. Задействовав возможности официального прикрытия, он поднялся на «Аскольд» легально – под личиной правительственного чиновника. Об этом прямо свидетельствует «Сообщение о досмотре русского судна в Канагава, в июле 5-го года Ансэй (1858)», написанное Савамура Дзиндзабуро. Рапорт синоби сходится с записью в дневнике русского гардемарина, подчеркивая формальный и слишком мимолетный характер нахождения японской делегации на русском военном корабле. Савамура остался крайне недоволен быстротечностью визита. Склонные к формализму местные бюрократы слишком быстро вернулись на берег, лишив тем самым ниндзя возможности тщательно осмотреть судно. Он успел лишь зафиксировать и без того открытые данные о численности экипажа и некоторых особенностях русских артиллерийских орудий. Его «Сообщение…» вообще вряд ли можно назвать полноценным разведывательным отчетом, способным принести практическую пользу японской стороне. Несмотря на рост мастерства в добыче сведений, в аналитической работе синоби по-прежнему отставали. Помимо перечисленных данных, особое внимание Савамура Дзиндзабуро почему-то привлекла военная форма моряков: его потрясли медные пуговицы, которых он, видимо, раньше не видел, и головные уборы, которые Савамура творчески сравнил с мисками для еды. Сообщение же о том, как командир судна «Футяси» (Путятин) предпринял высадку на берег, вряд ли могло иметь разведывательную