Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота. А. Ю. АндреевЧитать онлайн книгу.
территории, чтобы начать «войну складов» на истощение противника. Для того же, чтобы его «гонять во все стороны и голодом морить», необходимы малые отряды – «десять полудивизий, составленных преимущественно из легкой кавалерии». Иными словами, Паррот предлагал Александру I тактику партизанских действий, которая действительно возымела успех в 1812 г.
Помимо общих советов, профессор стремился внести и собственный посильный вклад в победу. Еще в 1805 г. он рвался в бой, упоминая о своей давней мечте – умереть на поле битвы «подле возлюбленного Александра»; это же повторилось в 1807 г.[144] А в 1811 г. он уже всерьез собрался на войну, прося императора заранее предупредить его о времени ее начала, но теперь это было связано с его военными изобретениями. Как ученый-физик, Паррот решил создать оружие, которое бы дало русской армии решительное преимущество, и сам содрогался от своего намерения («Ужасное ремесло – рассуждать хладнокровно о самом гибельном способе умертвлять себе подобных!») – но считал его спасительным, ибо наиболее смертоносное оружие скорее и вернее принесет мир и поможет правому делу[145]. Речь шла о новом пушечном ядре, начиненном какой-то особой картечью большой разрушительной силы. К счастью или нет, опыты по практическому применению таких ядер потерпели неудачу в апреле 1812 г.
Зато полностью удались опыты Паррота с оптическим телеграфом, который также должен был применяться на войне как средство быстрой связи и для обустройства которого профессор был готов выехать в действующую армию. О собственной разработке такого телеграфа профессор рассказал Александру I еще в начале 1809 г., но тогда реакции не последовало; в октябре же следующего года император выделил Парроту тысячу рублей для изготовления образцов и проведения с ними опытов. Они прошли в конце 1811 г., и обо всех их результатах профессор тщательно докладывал в письмах к Александру I. По его словам, телеграф поддерживал устойчивую связь на расстоянии от 10 до 15 верст, причем в любую погоду, кроме тумана, а для передачи депеш можно было использовать шифр на основе как латинского, так и кириллического алфавита[146].
С этим проектом в начале 1812 г. Паррот приехал в Петербург, а в начале марта Александр I лично экспериментировал со связью по телеграфу на расстоянии в 10 верст и «изъявил изобретателю высокое свое удовольствие». В этих опытах вместе с императором также приняли участие военный министр М. Б. Барклай-де-Толли, начальник Главного штаба князь П. М. Волконский и полковник П. А. Экеспарре, которому было поручено организовать «телеграфные части» в армии[147]. Последний был давним знакомым Паррота по Лифляндии, и с его помощью профессор надеялся на быстрое внедрение своего изобретения – но спустя некоторое время узнал, что денег на это так и не выделили. Тем не менее Александр I в своем последнем письме Парроту в 1812 г. особо подчеркнул вопрос о награде за его труды по устройству телеграфов: император писал, что с этим вопросом к
См. письма 72, 89, 124.
Письмо 164.
См. письма 170 и 172.
Паррот впервые упомянул об этом в 1819 г., подавая просьбу о вознаграждении за свои труды (РГИА. Ф. 733. Оп. 56. Д. 248. Л. 13), а затем повторял эти сведения в других официальных прошениях.