Авантюристы Просвещения. Александр СтроевЧитать онлайн книгу.
– вернейший путь к преуспеянию. Всегда и везде он посторонний, он «всеми принят, изгнан отовсюду». Рыцарь удачи не может и не хочет делать карьеру проторенными путями, как то положено дипломату, финансисту, военному или судейскому чиновнику. Он как бы аккумулирует энергию, которая не находит применения в стабильном, неменяющемся обществе. Он – паразит, необходимый для хорошего функционирования социального механизма, он – смазка, помогающая вертеться колесам государственной машины. Авантюрист служит посредником между странами, культурами и социальными слоями, между жизнью и смертью, между нашим и потусторонним, подземным миром, между мужским и женским началом, между искусством и реальностью.
Авантюрист – всегда мессия, пророк, он тот, кто нравится и вводит в соблазн, кого подсознательно ждут с нетерпением. Он равно привлекает мужчин и женщин. Потому внешность его не может быть ординарной: он поражает взоры, он не остается незамеченным в обществе. Он огромного роста (Казанова, Даррагон, Пикте Великан) или, напротив, коренастый, мощный, широкоплечий (Сен-Жермен, граф Грабянко), он смуглолиц (Казанова, Калиостро), у него горящий магнетический взгляд «почти сверхчеловеческой глубины», прекрасный лик вдохновенного поэта (Калиостро)18. Он производит впечатление всеведущего, он знает арабский, иврит, латынь, большинство европейских языков, как Сен-Жермен; даже если он человек малограмотный и неважно говорит по-французски, как Калиостро, репутации полиглота это не помеха.
Авантюрист любит хорошо одеваться, подчеркивать свое богатство, демонстрируя или даря перстни с бриллиантами, золотые цепочки и медальоны, табакерки и часы, усыпанные алмазами, меха (Сен-Жермен, Казанова, Калиостро, Степан Заннович); у него великолепные драгоценности, которые, правда, иногда оказываются поддельными.
По свидетельствам современников (дипломата барона Глейхена или г-жи дю Оссе, камеристки маркизы де Помпадур), Сен-Жермен одевался с «великолепной изысканной простотой», «скромно, но со вкусом»19. Калиостро, напротив, предпочитал пышные восточные наряды, почти театральные костюмы арабского мудреца.
Всякий искатель приключений испытывает слабость к орденам и вымышленным титулам. Но есть и другая его ипостась, отчасти восходящая к алхимической традиции, отчасти к библейскому образу мессии: всевластие скрывается и подчеркивается внешней слабостью, богатство – лохмотьями, всеведение – бездумным прожиганием жизни. Так, по легенде, истинный обладатель философского камня и универсальной панацеи должен выдавать себя за шарлатана, дабы обмануть алчность властей, казаться бедным и больным20. Рыцарь удачи таит от посторонних лицо, имя, знания, судьбу, он – «неведомый философ» (Чуди, С. Заннович)21.
С этим связана еще одна характерная черта авантюриста – неопределенность и непредсказуемость. Иногда свидетельские показания полярным образом расходятся, как, например, в рассказах о черногорце Степане Малом, выдававшем
Mémoires de la baronne d’Oberkirch / éd. S. Burkard. Paris: Mercure de France, 1989. P. 116; Souvenirs de Charles-Henri baron de Gleichen / éd. P. Grimblot. Paris: L. Techener fils, 1868. P. 132.
Souvenirs de Charles-Henri baron de Gleichen. P. 124; Mémoires de Madame du Hausset sur Louis XV et Madame de Pompadour / éd. J. P. Guicciardi. Paris: Mercure de France, 1985. P. 109 et sq.
Le Cosmopolite. Nouvelle lumière chimique pour servir d’éclaircissement aux trois principes de la nature (1691) / éd. B. Roger. Paris: Retz, 1976. P. 19.
Сам термин встречается еще в сочинениях XVII в. («Приключения неведомого философа при поисках и открытии философского камня», 1646). В масонском трактате «Пламенеющая звезда» (1766) Чуди представляется как член подобного братства; позднее «неведомым философом» именовал себя знаменитый мистик Луи Клод де Сен-Мартен.