Вторжение. Сергей ЛеонтьевЧитать онлайн книгу.
на максимум и отключался от действительности. Ровно в двадцать три часа он поднимал иглу звукоснимателя – правила соцкультбыта Коля уважал. Но до двадцати трех попасть в сорок пятую квартиру на четвертом этаже «дома высокой культуры»9 можно было, только взломав дверь. Что неоднократно и безуспешно пытались предпринять соседи.
Андрею показалось тогда, что Неодинокий к его доводам прислушался и порыв «пойти и разобраться» пропал. Они еще немного поболтали о том о сем, и Коля ушел. На следующий день у него значилась суточная смена, и надо было выспаться.
Но на смену Николай не вышел. Андрей узнал об этом не сразу. Придя утром на работу, он, как обычно, с головой погрузился в заботы, так или иначе связанные с хлопотной должностью заведующего неврологическим отделением скорой медицинской помощи, на которую был не так давно назначен – к собственному удивлению и огорчению других претендентов. Просидев сорок минут на оперативке у главного врача с обязательной политинформацией10 в конце, он затем искал замену заболевшей докторше Петровой, ругался с «заправочной», не укомплектовавшей медицинские ящики бригад столь нужным «Лазиксом», просил бригадира водителей связаться с автобазой и заменить машину с неисправным отопителем – все же не май месяц на дворе…
Когда Андрей наконец шел к своему кабинету, где собирался заняться проверкой карт вызовов, его по селектору вызвали к начмеду. У последнего шло заседание лечебно-контрольной комиссии. Разбирали грубую ошибку доктора Бажина, «проморгавшего» ишемический инсульт с классическим гемипарезом, приняв его за безобидный поясничный остеохондроз, и требовалось авторитетное заключение невропатолога, без пяти минут кандидата наук. Андрей заседаний лечебно-контрольной комиссии не любил. По его мнению, они всегда чересчур затягивались, и то, что можно было обсудить за тридцать минут, разбирали часа полтора, иногда два. Но доктора Бажина Андрей не любил еще больше. Вальяжный, самоуверенный, с чеховской бородкой и саквояжем а-ля земский доктор, Бажин страдал завышенной самооценкой и полным отсутствием самокритики. На вызовах он бесцеремонно требовал от родственников пациентов чай с «чем-нибудь», не отказывался и от рюмочки. В дни высокой нагрузки, когда бригады не успевали вернуться на подстанцию и выполняли по четырнадцать – шестнадцать вызовов за смену, Бажин со своими чаепитиями выезжал не более восьми раз. Да еще умудрялся договариваться со старшими диспетчерами, чтобы его не посылали на «уличные» поводы, автомобильные аварии и случаи с высокой вероятностью реанимационных мероприятий и отсутствием перспектив угоститься чаем. Поэтому сегодня Андрей с удовольствием понаблюдал, как иезуитски начмед вытягивает жилы из Бажина, а тот потеет, бледнеет, трясет бородкой и заикается. И, когда слово предоставили эксперту, то есть ему, Сергееву, не преминул указать на вопиющую безграмотность провинившегося доктора.
В кабинет номер шесть на втором этаже, который они делили с Виталием Исааковичем Белорецким, заведующим кардиологическим отделением, Андрей зашел только в половине