Свента (сборник). Максим ОсиповЧитать онлайн книгу.
достает ту самую газету, которую мне уже предлагали – в поезде.
“По подозрению в совершении двойного убийства, – читаю я, – разыскивается уроженец Петрозаводска… ” – и фотография Толи, с усами. Здесь он смеется, застолье. Убиты мужчина с подростком, девочкой. Пустили к себе Толю жить.
Очень тупо: мужчина жил вдвоем с дочкой, продал квартиру, чтобы переехать в меньшую, Толя вызвал товарища… Да, понимаю, Серый, Сергей.
– Нет, не Сергей, – говорит полковник. – Серый – от фамилии. Которая в интересах следствия не разглашается.
Я с трудом складываю газету, возвращаю ее полковнику, руки у меня дрожат, и голос дрожит.
– Извините, товарищ полковник, – все-таки произношу я, – но желтая, да и любая пресса – не доказательство. Это, простите, неубедительно.
– А ты что – суд присяжных, чтоб тебя убеждать?
Он сказал это так, что я понял: в газете написана правда.
Полковник достает несколько фотографий:
– Врач, говоришь? Ну, смотри.
Проходили мы судебную медицину, но это было другое. Мне стало нехорошо, и я этого не сумел скрыть.
– На, – налил мне воды. – Попей.
Как именно Толя с Серым их убивали, я рассказывать не буду. Есть вещи, которые вот точно никому знать не надо.
Объясняю полковнику: плохо спал, коньяк без закуски, ну, в общем…
– Ферштейн, – отвечает он.
– Зачем эти фотографии?
Для достоверности. Абонентов их здешних разговорить.
Вычислили убийц по телефонным звонкам из квартиры. Номера все фиксируются на АТС, я не знал. Кто-то один или оба звонили в Петрозаводск, и до преступления, и главное – после. Роуминг, экономили.
Они не сразу ушли, ночевали в квартире с трупами, это очень на меня подействовало. Когда умирает больной, то хочется окна настежь и поскорей из палаты, а эти… Да, ночь провели, может быть, даже две.
– Боже мой, – лепечу я, не соображая от страха, – я ночевал с убийцами! И спокойно спал! Ничего не чувствовал. Боже мой!
На полковника это не производит особого впечатления.
– Не думай о них, – говорит он. – Убийцы – средние люди.
Опять телефон, опять он больше слушает, чем отвечает, у меня снова пауза, и я этой паузе рад. Кладет трубку.
– Что тут? Смотрел? – Про сумки.
Нет, и в голову не пришло. Берет сумки, легко поднимает на стол. Очень сильный.
– Руками не трогай. А то придется пальчики откатать.
Электроника. Игровая приставка – для Серого, конечно. Открывает футляр:
– Это что?
– Флейта.
Девочка играла на флейте? Черт, мне опять дурно.
– Необязательно, все может быть из разных мест.
Шмотки. Даже шмотками не побрезговали! Нет, шмотки – иконы прикрыть.
– Иконы, – произносит полковник. – В Бога веришь? – Не дожидаясь моего ответа, говорит: – Теперь все верят. У нас даже еврейчики ходят с крестами.
Я инстинктивно провожу рукой по шее: не видна ли цепочка? Надеюсь, полковник не обратил