Вильгельм. Ученик колдуна. Александра ЛисинаЧитать онлайн книгу.
старые артефакты из его лаборатории ей не подошли, хотя она сумела разыскать и выкупить их все. Все его метки на них угасли. А новых за столько лет он больше не создавал. Точнее, не продавал. Хотя верные Арриоле люди годами выслеживали их в надежде, что однажды Кариур все-таки не выдержит и как-то обозначит свое присутствие.
Увы. Кариур знал, что делал, когда уходил. И за несколько десятилетий едва ли два-три человека смогли вспомнить, что когда-то и где-то они действительно его видели.
Он исчез. Испарился. Забрался в какую-то берлогу и до самой смерти носа оттуда не казал, словно задавшись целью свести сестру с ума и не дать ей ни единого шанса избавиться от унизительного плена.
Когда же в один из дней старый семейный артефакт сообщил, что Кариур все-таки умер, у Арриолы опустились руки.
Смерть брата означала крах всех надежд. Обрекала нестарую еще колдунью на мучительное дожитие в стенах опостылевшего дома. Выйти на улицу она не могла. Даже ненадолго. Даже в плаще. Повисшее над ее головой проклятие неизменно срывало с ее лица все покровы, иллюзии и даже одежду.
Однако сегодня Арриоле улыбнулась удача. В лице невесть как попавшего в ее дом мальчишки. Если бы не артефакт на его груди и не интерес, который он проявил к защите, она бы и разговаривать с ним не стала. Но когда Арион (Кариур, на свое счастье, не знал, кто именно воспитывал его внука) сообщил, что странный мальчик безошибочно назвал его эртом, то отчаявшаяся леди все-таки заинтересовалась. А спустя какое-то время едва смогла сдержать нервную дрожь.
Это было невероятно!.. Немыслимо!.. Чтобы спустя двадцать лет после смерти Кариура нашелся человек, который хотя бы косвенно мог что-то знать. Мальчишка не лгал – это ей подсказал припрятанный в кармане камень правды. А когда сопляк неосторожно продемонстрировал флягу с той самой меткой, которой Арриола грезила несколько десятилетий…
Вопреки ожиданиям Кариур не стал ее прятать и, помимо магии, продублировал свой персональный знак прямо на старой коже. Словно насмешка… как изощренное издевательство над бывшей эртой, которая теперь могла увидеть эту метку лишь слабым человеческим зрением.
Пожалуй, если бы не близость внука, она накинулась бы на разглагольствующего пацана прямо там, в гостиной, и вырвала бы из его слабых ручонок тот самый долгожданный артефакт, о котором даже внук ничего не знал.
Ее терпения хватило лишь на то, чтобы отвести от себя подозрения на случай, если пацана все же кто-то подослал. Изобразить сначала оскорбленную невинность, а затем грусть-печаль по без вести пропавшему брату. Она даже одинокую слезинку пустила, поняв, что ее лицедейство принято за чистую монету. Заодно осторожно расспросила мальчишку, усыпила его бдительность лживыми заверениями и убедилась, что тот не утаил в каком-нибудь тайнике еще один подобный артефакт.
Детали ее уже не интересовали. Ни сомнительные сведения о помощи, которую ушлый братец якобы кому-то пообещал. Ни уловки, которыми пацан пытался скрыть имя человека,