Конфетки, бараночки…. Регина ГрезЧитать онлайн книгу.
не стала мутить воду и петлять, как заяц от охотников, выложила все, как на духу, раз пошел промеж нас честный разговор.
– С мужем мы расстались по причине моей бездетности. Я финансово обеспечена, скучать не привыкла, захотела после провинции посмотреть большие русские города да сыскать пожилого родственника. Не слыхали среди торговых людей о купце Третьякове Егоре Семеновиче? Среднего роста, плотный, подвижный… Раньше гладко брился, а теперь, кто его знает, восемь лет прошло, как пропал. И печальней всего, сам не спешит найтись.
– Третьяковы – фамилия известная…
– Илья Гордеевич! – я забежала вперед и умоляюще сложила руки перед собой. – Вы везде бываете, много людей встречаете, вдруг узнаете что-то про моего деда, так не поленитесь весточку подать, хотя бы через Артамонова и Ляпунову. Я, может, скоро от них съеду, но связь буду держать исправно. Мне любая зацепочка важна.
Зарубин сперва осторожно, словно боясь обжечься, коснулся моих запястий, а потом энергично принялся растирать холодные ладони.
– Солнце палит с утра, а вы дрожите нещадно! Нежная, знать, натура. Успокойте, ну, право – найдется ваш дед, коли жив. Алена Дмитриевна, я человек простой, не обижайтесь на прямоту.
Не отпуская моих рук, он поднял голову и крикнул так, что у меня чуть уши не заложило.
– Ефи-им! Вели Антону Терентьичу скорей на стол накрывать да хорошего чайку пусть заварит покрепче. Будем гостюшку из Сибири московскими пирогами греть.
Глава 10. У самовара
Пока Ольга Карповна выбирала продукты и советовалась с братцем насчет будущего замужества, Зарубин привел меня в местную столовую, которой заправлял его старый приятель Антон Терентьич Перлов – большой знаток русских самоваров и китайского чая.
В первой большой комнате обедал народ попроще – ямщики и разнорабочие, во второй потели над стаканами приказчики и мастера, мелкие купцы.
Матерые волки торговли вроде Григория Артамонова и Зарубина приглашались в отдельный кабинет, угощения подавал им сам хозяин – пожилой, степенный старичок с добрыми, лукавыми глазами.
В горнице было жарко натоплено, пахло мытыми полами, апельсиновыми корочками и хвоей. Я шмыгнула носом и вслух отметила этот приятный факт, а Зарубин пояснил, что Антон Терентьич из староверов и на дух не переносит табака, а также не терпит пьянства и разгула. Потому в его заведении всегда чистота и порядок. Люди его уважают.
– Располагайтесь, Алена Дмитриевна! Вот сюда, поближе к нашему водогрею.
– Как забавно вы называете самовар, – улыбнулась я Зарубину.
Мне захотелось эрудицией блеснуть.
– А вы знаете, что первые самовары в России стали выпускать на уральских заводах Демидова?
– А не в Туле часом? – усомнился Зарубин, приглаживая волосы у зеркала в ажурной раме на стене. – Бывал я у одного тамошнего купчика в гостях, так целую коллекцию самоваров видел, разного качества и и