Неотмазанные. Они умирали первыми. Сергей АксуЧитать онлайн книгу.
на глазах у старшего сержанта, а потом закололи, – высказал предположение Володька Кныш, оборачиваясь к командиру. – Парень, не выдержав увиденного кошмара, бросился бежать, в отчаянии прыгнул с обрыва вниз, там его в спину с автоматов и достали.
– Похоже, что так и было. Сомневаюсь, что там под ним тоже «сюрприз» нас ждет. Шиш бы они стали за ним по такой крутизне спускаться. А вот нам за братишкой придется.
– Пацаны, честно скажу, я чуть не обделался, – поделился с товарищами Валерка Крестовский, присаживаясь рядом с Ромкой, который с мрачной физиономией отрешенно смотрел перед собой.
– А я думал, все, хана! Вот она, смертушка, – отозвался Эдик, нервно затягиваясь сигаретой. – Самура, ты мне чуть прикладом руку не сломал.
– Свисток так рванул, только его и видели.
– Посмотрел бы на тебя, если бы «феня» грохнула, – сердито огрызнулся недовольный Свистунов, шапкой утирая вспотевшее лицо и коротко стриженную голову.
– Товарищ прапорщик! Товарищ прапорщик! Вот нашли письмо и фотку, – сказал один из подошедших солдат.
– Конверта не было? – спросил Стефаныч.
– Дай-ка сюда, – Кныш протянул руку.
– Нет, без конверта было, – отозвался выглядывающий из-за спины Селифонова пулеметчик Пашка Никонов. – В кустах вместе с фотокарточкой валялось.
С фотографии с грустной улыбкой смотрела молодая симпатичная женщина, держащая на коленях светленького пухленького мальчика лет трех, подстриженного «под горшок», с веселыми глазенками. Он удивленно уставился в объектив. Наверное, ждал, когда вылетит из фотика маленькая птичка. На обороте была надпись: «Нашему любимому Папочке! Любим и ждем!». Кныш бережно расправил смятое письмо, написанное на двойном листе из тетради в клеточку аккуратным женским почерком:
– Дорогой Сереженька… Сергеем звали, – сказал контрактник, кивнув на убитого. Других сведений об убитом не было: документы капитана и старшего сержанта «чехи» забрали с собой.
«Да. Вот и дождутся они дорогого Сереженьку. Эх!» – подумал Ромка.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Показались разведчики. С ними был перепуганный насмерть плачущий пацаненок, лет десяти, с беспокойно бегающими черными глазами, которого рядовой Привалов крепко держал за шиворот.
– Где вы его сцапали?
– Там, за излучиной, в метрах трехстах отсюда, – доложил сержант Елагин. – Как только взрыв прогремел, он выскочил на нас словно заяц. Я с перепугу чуть очередью не срезал. Привал его тут же и повязал, хорька.
– За нами следил?
– Да нет. Все-таки далековато отсюда.
– Чего он там делал – одному богу известно, – отозвался рядовой Привалов, бесцеремонно толкая в спину пацана. – Ну, чего молчишь, герой?
– Дикий! Молчит шкет как партизан.
– Он партизан и есть. Местный Марат Казей, ядрит вашу мать! – сплюнул прапорщик.
– Это, мужики, уже любопытно, – отозвался Кныш. – Нам тоже не мешало бы знать, какого он там хрена ошивался. Это явно неспроста.