Правило левой ноги. Александр ЕтоевЧитать онлайн книгу.

      Ее передовые полки без боя одолели окраины и взяли без единого выстрела Рыбацкое и Уткину Заводь. Гражданка, Ржевка, Пороховые вывесили белые флаги. Следом капитулировали Охта – Большая, а за ней Малая, – Полюстрово и Веселый Поселок. Последними сдались Озерки.

      Перейдя по мостам Неву, ночь легко захватила центр и взяла под свой незримый контроль вокзалы, телефонные станции, банки, телевышку, аэропорт.

      Впрочем, мирные жители Петербурга ничего про это не знали. Город жил своей нервной жизнью и не ведал ни о какой оккупации. В окнах загорались огни. На улицах становилось тише.

      Вот и в захолустной Коломне, старом районе города, славящемся близостью к морю и удаленностью от станций метро, вечер перетек в ночь.

      Площадь Репина покрылась туманом. Разноцветные квадратики окон, то прикрытые, то неприкрытые занавесками, превратились в разноцветные маяки для летающих инопланетных тарелок.

      Здесь оставим описание вечера и заглянем в одно из окон, выходящее не на саму площадь, а в глухой дворовый тупик с непарадной стороны дома.

      Заглянуть сюда, оказывается, не просто. Нам для этого придется раздвинуть тяжелое железное жалюзи и отвернуть пуленепробиваемую гардину. Наконец, проделав все это, мы мысленно проникаем внутрь и обнаруживаем себя не где-нибудь, а в кабинете хозяина «Лавки древностей», где недавно уже бывали.

      Сам хозяин сидит над книгой.

      На столе раскрыт ноутбук. По заснеженному полю экрана, размежеванному сеткой координат, протянулась жирная линия, похожая на раздувшегося удава.

      Мягкий свет от лампы под абажуром довершает идиллическую картину.

      Пирлипатов отрывает взгляд от страницы и внимательно всматривается в экран.

      Проникнем за чугунную оболочку его вместительной черепной коробки, посмотрим, о чем он думает.

      «Пять квартир по проспекту Римского-Корсакова и четыре по Мясной улице. Плюс квартира в Дровяном переулке, где жила эта сумасшедшая бабка, – мысленно ведет он подсчет, изучая прожорливого удава на экране своего ноутбука. – Неплохо за четыре-то месяца. Жаль, что не всю жилплощадь приходится оставлять себе, а только тридцать процентов. Душный все-таки человек Хмырько. Хоть и женщина. Нельзя быть такой душной и беспринципной, когда трудишься в районной администрации в отделе по работе с бомжами. Я ей поставляю контингент для работы, увеличиваю поголовье людей без определенного места жительства, голову ломаю, как лучше облапошить бедных стариков и старушек, лишить их жилплощади. А мне за это всего тридцать процентов!»