Тайный дворец. Роман о Големе и Джинне. Хелен УэкерЧитать онлайн книгу.
и разберет библиотеку со всем возможным тщанием.
Он принялся раскладывать книги в стопки, в то время как мальчик, уже успевший заскучать, нервозно переминался с ноги на ногу в сторонке. Флейшман по-прежнему сидел в кресле, с громким шелестом листая газету. «Ну неужели нельзя потише», – с раздражением подумал Альтшуль; казалось, хозяин проделывал это намеренно.
И тут он замер, наткнувшись на книгу, которая выглядела куда более старой и потрепанной, нежели все остальные. Кожаная обложка облезла и свисала с деревянных крышек клочьями, корешок тоже лопнул, обнажив сшитые в узкие тетради листки, скрепленные рассыпающимся от старости кетгутом. Альтшуль бережно открыл ее и принялся листать, все больше и больше хмурясь при виде страниц с формулами и чертежами, перемежаемых страницами, покрытыми убористыми ивритскими письменами. Бо́льшую их часть он едва мог разобрать, но те фрагменты, что он понимал, говорили о теориях, экспериментах и способностях того рода, которые, если верить рассказам, были запретны для всех, кроме мудрейших из мудрейших. Что, во имя всего святого, Мейер делал с подобной книгой?
Трясущимися от волнения руками Альтшуль закрыл книгу и увидел, что следующая в стопке выглядит в точности такой же древней и растрепанной, как и предыдущая. Как и следующая за той и следующая за следующей. В общей сложности их оказалось пять: пять книг, вмещавших в себя тайное знание, которое большинство ученых полагали утраченным навсегда и оставшимся лишь в легендах. Это были священные реликвии. Ему следовало очиститься постом и молитвой, прежде чем даже прикасаться к ним. И вот они здесь, в Америке, и не где-нибудь, а в конторе благотворительной реформистской организации!
С колотящимся сердцем он осторожно сдвинул книги в сторону, подальше от остальных. Потом, словно ничего не случилось, взял в руки следующий, к счастью, совершенно обыкновенный том. Ему казалось, что кончики пальцев у него покалывает, словно запретные письмена проникли сквозь искореженные переплеты прямо в его кожу.
К тому времени, когда все книги были рассортированы, уже стемнело. Наконец Альтшуль подозвал мальчика и двинулся вдоль стола, на ходу отдавая инструкции. Мальчик переводил их Флейшману, который с угрюмым видом записывал за ним.
– Вот эти книги, – Альтшуль обвел руками большую группу книжных стопок, – надлежит отдать равви Тейтельбауму из общины Коль Исроэль на Хестер-стрит. А вон те, – еще несколько книжных башен, – в синагогу Мариамполь на Восточном Бродвее.
– А эти, – перевел мальчик, когда Альтшуль указал на последнюю одинокую кучку рассыпающихся от старости томов, – надо отправить равви Хаиму Гродзинскому, раввину Вильны.
Рука Флейшмана, держащая ручку, застыла над бумагой.
– Кому-кому?
– Равви Хаиму Гродзи…
– Да-да, я понял, но Вильна? Это же в Литве?
Альтшуль через мальчика объяснил Флейшману, что равви Гродзинский