Я никому не скажу. Светлана ПономареваЧитать онлайн книгу.
там был, музыка, огоньки по стенам, пары танцуют. И мое «ничего мне к восемнадцати не удалось» вдруг комом в горле застряло. В день рождения надо веселиться, а я чуть не плакала. И не пила за себя, любимую, а как будто с горя напивалась. Глупости, конечно, но вдруг подумала: надо было Андрея сюда позвать. Не пришел бы? Но попытаться было можно. Может, ему теперь все равно, с кем пить. И с кем спать… Это было следующей мыслью. Я вспомнила тех трех девиц… А ведь они его даже не любят. Я была в этом уверена на сто процентов. Не любят, но… А ты, Катенька, вздыхай и дальше. Можешь даже дотронуться, если выпадет случай снова дать бутерброд. Можешь еще кинуться под машину на его глазах, есть надежда, что он ухватит тебя за воротник. Очень романтично. И противно. И несправедливо.
Когда все вокруг уже покачивалось, я, злая и расстроенная, представляла, что это не какие-то незнакомые люди тут танцуют, а мы с ним. Потом злилась еще больше – да что же за проклятие, чего ж плохо так мне. И наконец решила: потому и плохо, что он – мой вымысел, сказка и девичья мечта. А вот окажись я с ним… Скорее всего, я разочаруюсь. Даже наверняка. Что в нем такого замечательного? Ничего. Нет и быть не может.
С дня рождения меня должны были подвезти – парень моей подружки. Но я от этого отказалась и ушла пораньше. Поехала к Андрею. По дороге рассчитывая протрезветь и передумать. Меня как будто разделило на две Кати. Одна думала: а что тут такого, вот поеду к нему и сделаю все, что мне хочется. Разочаруюсь и забуду. Эта Катя даже сунулась в аптеку и купила маленькую квадратную коробочку. С двумя изделиями внутри. Рожать от него я не собиралась. Да и с его жизнью мало ли что, лечись потом… А вторая Катя была в шоке от первой, постоянно хотела убежать и вернуться к своей обычной жизни в розовых мечтах. Будь я потрезвей, победила бы вторая. Но теперь думать об этом было слишком поздно…
Добралась до его дома я очень быстро. Вошла в подъезд и решила звонить во все квартиры, пока он не откроет сам. Вторая Катя во мне в это время надеялась, что он живет не один. Хотя трудно было представить, чтобы его мама вдруг поселилась в этой пятиэтажке и допустила то состояние, в котором он сейчас был.
В общем, второй Кате не повезло. Он жил на первом этаже, совершенно один… И первая Катя была пьяна. А трезветь, быстро и страшно, начала, когда уже разулась у него в квартире и прошла в комнату. Теперь оставалось сказать: может, чаю попьем?
Но если бы я не решилась сегодня, не решилась бы больше никогда. Кажется, он посчитал меня сумасшедшей. Или еще хуже – что мне тоже все равно с кем. Поэтому я сейчас и рыдала, сидя в воде. Если у нас что-то и могло когда-то получиться, то не теперь, после всего. А что будет теперь – вообще неизвестно. Как мне ему в глаза смотреть? А если он в университете все разболтает? Раньше бы он такого не сделал, но мало ли что было раньше…
Выглядело это, наверное, ужасно. Ничуть не романтично, а даже цинично. Я его за шею обнимала, а рука была сжата в кулак, в кулаке – то самое изделие, что не позволяет размножаться таким дурам, как я. И таким придуркам, как он… И тряслась я от страха, а не от возбуждения…