Вакансия третьего мужа. Людмила ЗарецкаяЧитать онлайн книгу.
которая еще вчера должна была сдать главреду интервью в текущий номер. Тяжело вздохнув и снова посмотрев на часы, она поднялась из-за стола, извлекла из стоящей у окна тумбочки свою любимую чашку с нарисованными на ней пучками провансальской лаванды, щедро насыпала в нее две ложки растворимого кофе, даже с горкой, выщелкала из маленькой коробочки две таблетки сахарозаменителя, снова тяжело вздохнув, добавила еще одну и нажала на кнопку чайника.
Вместо того чтобы умиротворяющее загудеть, тот противно зашипел.
«Вода кончилась, – догадалась Настя. – Ну что же за день такой…»
Питьевую воду коллективу «Курьера» привозил в пятилитровых бутылках редакционный водитель Коля. Бутылки растаскивались по кабинетам мигом и имели привычку заканчиваться в самый неподходящий момент. Настя точно знала, что последний раз Коля ездил за водой в понедельник, когда они сдавали предыдущий номер, а сегодня была уже пятница. Это могло означать только одно: во всей редакции найти воду можно было только в приемной главного редактора. Там пили не завезенную Колей, а специально купленную для кулера, в огромных перевернутых бутылках, почему-то напоминающих Насте аппарат искусственного дыхания.
Сердито поведя плечами (вздыхать Насте уже надоело), она вышла в коридор и направилась к лестнице, прикидывая, повезет ей набрать воды до того, как ее заметит Гончаров и спросит про ненаписанное интервью, или нет.
Тонкий плач в коридоре был едва слышным. Поначалу Насте вообще показалось, что где-то скулит щенок, но взяться тут щенку было решительно неоткуда. Остановившись посредине коридора с лавандовой чашкой в руке, она прислушалась. Точно. Это был тихий сдавленный плач, и доносился он из-за прикрытой двери в корректорскую.
В маленькой, не больше пяти метров, комнатушке обитали два редакционных корректора: степенная пенсионерка Евгения Васильевна и молодая девушка Вероника. На самом деле Веронике недавно исполнилось сорок, то есть она была заметно старше самой Насти, но по сравнению с Евгений Васильевной считалась молодой.
Настя не сомневалась, что плачет именно Вероника. Особой близости между ними не было. Вероника обладала не менее сложным характером, чем сама Настя, любила резать правду в глаза и говорить, что думает, постоянно училась и самосовершенствовалась, а также погрязала в каких-то нелепых, дурацких и никому не нужных романах. Но сейчас она плакала, а прямая и целеустремленная журналистка Анастасия Романова обладала мягким и добрым сердцем. Слышать, как кто-то плачет, она не могла.
Забыв про кофе, Настя толкнула дверь маленького кабинета. Вероника горько рыдала, уткнувшись лицом в сложенные руки. Звука Настиных шагов она, казалось, не заметила.
– По какому поводу траур? – с умеренной веселостью спросила Настя. Корректорша подняла залитое слезами лицо.
– А, это ты… – вяло сказала она. – Не обращай внимания. Меня не надо утешать.
– А с