Вдвоем против целого мира. Алла ПолянскаяЧитать онлайн книгу.
скамейки, оказалось бутафорским, но тем не менее кладбищем – с выстроенными в определенном порядке надгробиями. Или просто камнями, которые в свете луны казались ей надгробиями… да нет же, это точно могильные памятники, вот и фигурка плачущего ангела, и кельтский крест из серого камня. Соня в ужасе прижалась к холодной стене склепа – позади во мраке притаился саркофаг, в котором… конечно же, ничего нет… но вдруг есть? А за дверью склепа погост.
Соня боялась кладбищ. Когда-то давно они все вместе забрели на дальнее погребенье. Накануне они посмотрели у Дарика страшный фильм «Возвращение живых мертвецов», и Соня помнит, как все эти иностранные покойники лезли из своих могил, блуждали в ядовитом тумане, который и вызвал их к этой противоестественной жизни. Они бродили среди могил, сквозь ночь и туман пробираясь к выходу, одетые в парадные одежды, истлевшие, испачканные в земле, но все равно выглядящие очень иностранно, ведь те покойники, которых приходилось видеть Соне, даже при жизни не носили таких нарядов.
Она вспоминала вчерашнее кино, и вдруг в какой-то момент ей показалось, что один из памятников качнулся. Она не помнит, что было дальше. Она бежала так, как не бегала никогда в жизни, сердце колотилось в горле, откуда исторгался дикий крик, прервать который она была не в состоянии.
Дома бабушка отливала ее водой, ночью Соня не могла уснуть, а когда уснула, ей приснилось кладбище, на могилах стояли небольшие фонарики, и все это было знакомое и незнакомое одновременно. Соня проснулась в ужасе и в холодном поту, а бабушка, вздыхая, накинула платье и тайком от деда побежала к бабке Агафье Бутейке, которая жила сразу за оврагом. И старая Бутейка долго что-то шептала над Сониной головой и поила ее каким-то отваром, от которого кружилась голова и бросало в сон – крепкий, без сновидений. Больше Соне кладбище не снилось, страх ушел, спрятался, но не исчез, потому что кладбищ она по-прежнему боялась. Она, конечно, знала, что никакие покойники не полезут из могил, и потом, через годы, осмелилась посмотреть тот жуткий фильм, оказавшийся смешным и нелепым, а среди покойников был только один по-настоящему кошмарный персонаж – мертвый мальчик-плохиш, из-за которого, собственно, вся каша и заварилась. Но в целом фильм оказался нестрашным, и Соня удивилась, как она могла так сильно испугаться столь примитивного кино, но и только. Но на кладбищах одна никогда не бывала. Страх не ушел, он притаился где-то внутри ее головы, и это был страх иррациональный, непонятный и самой Соне, признаться в нем она не хотела, потому что объяснить, чего, собственно, боится, не могла.
И вот сейчас, стоя на пороге склепа, невесть как попавшего в этот праздничный парк, Соня снова ощутила ужас, который гнал ее когда-то с сельского погоста. Но он был другим – памятники из ракушечника, реже – из гранита, или кресты, чаще сваренные из труб и выкрашенные серебрянкой, и старые, из потемневшего дерева, а старая его часть