Система и личность. Антонио МенегеттиЧитать онлайн книгу.
любой сексуальный стереотип. Сегодняшняя молодежь приняла с величайшей относительностью соматическую феноменологию секса, чтобы вложить себя в активное действие, эмоциональные моменты которого целиком и полностью переживаются молодыми людьми через музыку. В музыке – от рока до возрожденного григорианского пения – можно наблюдать как дьявольские разгулы, насильственную шизофрению, так и мистически возвышенное, духовное единение, сублимированные внутренние ностальгии. В психологии молодежи преобладают индивидуализм и ценностное лидерство. В музыке молодой человек проживает все свои устремления: словно бы так он сотворил себе психологическую вселенную.
Некогда религиозные деятели, вступая в церковный мир, отрекались от своих ценностей и посвящали себя служению духовности, чем и достигали протагонизма; францисканец в бедности и смирении в действительности обретал превосходство перед лицом всего остального мира. Собственной бедностью он словно бы утверждал свое положение избранного, самого умного: лишенный тех средств, которые питают обыденное, заблаговременно отстраненный от мира, чтобы преодолеть смерть и отождествиться с трансцендентной духовностью, он уже был под сенью Бога, сокровенный Богу. В каждом священнослужителе живет гордость, многократно превосходящая гордость мирян. Прикрываясь абсолютистской идеологией религии, он становился судьей, который изучил всех прочих. Так же и молодой человек взбирается на узкую вершину, баррикадируется в этой «музыкальной церкви» и оттуда типизирует, формулирует свои подходы и диалоги, которые составляют эпицентр его лидерства.
Музыка затрагивает душу молодого человека, в ней он переживает эмоции, секс, волю, протагонизм, надежду. Все это определенным образом связано с ритуалом, литургией и представляет собой символизм, который поощряет в молодом человеке стремление к первенству. Если даже молодежь этого не знает, все обстоит именно так. Они творят метафизическую революцию, сконцентрированную не на бытии, а на образе, на чем-то отличном и чуждом, на символе единства и психического превосходства. По-своему они проживают моменты трансцендентности, с головой погружаясь в незримый мир. В определенном смысле они лгут точно так же, как священнослужитель, устраняющийся от мира и пасующий перед действительностью. Молодой человек превращается в миссионера внутри некоего механизма, которого никто не имеет права судить, спасается в этом музыкально-идеологическом мистицизме и таким образом сам себя вознаграждает. Он избегает сравнений, не подвергает себя обсуждению, передергивает экзистенциальную игру; даже между собой молодые люди не изучают друг друга, не проверяют себя; каждый сам по себе, но при этом все объединены этим музыкальным мистицизмом, в котором никто не стремится понять другого. Замечу, что подобное характерно и для психологии наркоманов, больных СПИДом и т. д.
Спонтанная организация этих групп вокруг оглушающей музыки, курения и т. д. структурирует