А. В. Жвалевский. Сборник. Андрей ЖвалевскийЧитать онлайн книгу.
на 25 декабря. Если бы по старому стилю, то это было бы Рождество. Сергей Иванович настолько воодушевился, что предложил поставить ёлку. Маша его поддержала, но затея, к сожалению, сорвалась – ёлку просто негде было взять! Ехать и рубить самим дерево в лесу было жалко, да и некогда. Поэтому Маша ограничилась несколькими большими еловыми лапами, она потихоньку вечером отпилила их у ёлок возле школы. Запихнула в большую сумку, чтоб люди не оглядывались, и так, тайком, донесла до дома.
Но даже эти небольшие лапки украшать было особенно нечем. Детей у Морозовых не было, а самим садиться и клеить игрушки как-то глупо. Поэтому на ветках висели в основном конфеты, пряники и картонные фигурки – Маша всё-таки не выдержала и сделала вечером несколько штук.
Зато угощение приготовили на славу, слава богу, голодные времена миновали.
Маша устроила настоящий пир, вспомнила все свои старые рецепты, нажарила пирожков, сделала заливную рыбу. Не бог весть что, но гости уписывали её угощение так, как будто ничего вкуснее не ели.
И в чём-то это так и было. Есть стало некогда. Жизнь нынче бодрая – бодро ходили на работу или в школу, бодро работали, бодро шли в столовую и там бодро ели. По радио при этом звучала бодрая музыка. Взрослые питались в столовых на работе, дети в школах и садиках. Дома готовить практически перестали, шедевром кулинарии стала яичница с колбасой. Да и где готовить? В подавляющем большинстве люди жили в коммуналках, где одна кухня приходилась на несколько семей. Много ли наготовишь, когда на одной кухне одновременно коптят несколько керосинок или примусов?
Сергей Иванович смотрел на то, как теперь уже внучатые племянники лопают «тёть-Машины» пирожки, и усмехался в бороду. Всё возвращается…
Дети поначалу сидели чинно. Одинаково причёсанные, похоже одетые, они казались близнецами, хотя были рождены в разных семьях. На ёлку косились опасливо – в Вериной семье, по советскому обычаю, ёлок уже лет десять не ставили. Но потом, освоившись, мальчики устроили настоящий бедлам: прыгали по единственному дивану, гонялись друг за другом по пустой квартире, потом не поделили что-то и сцепились в один пыхтящий клубок.
Тут уж пришлось вмешиваться и взрослым. Растаскивали мальчишек чуть ли не за чубы.
А к Морозову за стол подсела Наташа.
Та самая Наташа, которая когда-то давно самозабвенно клеила ватные игрушки. Теперь она стала высокой, худощавой женщиной. Только глаза были те, Наташинские, – большие и весёлые.
– Дядь Серёж, а помнишь, какие у нас рождественские утренники были? Мальчишки, кончайте драться! Идите сюда!
И Наташа начала рассказывать.
Начала с того, как они всей семьёй клеили игрушки, потом, как дядя Серёжа их раскрашивал. Мальчишки ещё несколько минут толкались, возились, отвлекались, а потом замерли, раскрыв рты слушали – Наташа вошла во вкус и рассказывала всё увлечённее.
– А потом, представляете, заходит дядя Серёжа в зал. Огромный, величественный такой, в шубе синей, с палкой такой огромной…
– Это