Ты дура, детка!. Татьяна ХмельницкаяЧитать онлайн книгу.
где прячешься?
Фраза, брошенная Ильёй, заставила меня вздрогнуть.
Засиделась! О всякой падали задумалась, а салат себе так и не настрогала. Ох…
– Я здесь, в гостиной! Сейчас!
Захлопнув ноутбук, я бросилась в кухню и застала Лоскутова за вытаскиванием из бумажных пакетов продуктов и коробок. Илья обернулся на мои шаги и широко улыбнулся:
– Привет! Люблю тебя домашнюю.
– Тогда буду тебя встречать в офисном костюме.
Илья быстро положил очередную коробку на стол и бросился ко мне, обнял, чмокнул в губы, прижал.
– Эй, чего ты такая колючая сегодня? Я виноват. Пришёл с повинной. Ну-же, перестань.
От него пахло дорогой, обивкой салона машины, туалетной мужской водой. Я не удержалась, прижалась носом к шее и глубоко вдохнула аромат кожи. Это была провокация с моей стороны, но происходила она не по велению женской хитрости, а скорее уж от дурости или безысходности.
А как иначе можно назвать животную тягу, испытываемую мной к постороннему для меня мужчине, которого даже не любила?
Дурость, она и есть!
Впрочем, ребята из кинематографа придумали этому явлению более благозвучное название – основной инстинкт. Мне тоже так больше нравилось именовать то чувство, которое заставляло раз от раза ложиться с Лоскутовым в постель и заниматься с ним сексом, стонать. Именно так я оправдывала собственное влечение, когда гладила подушечками пальцев мокрую кожу мужчины во время отдыха после соития.
Только инстинкт клокотал внутри меня, заставляя сейчас лизнуть мочку уха Ильи. Увы, объятий мне никогда не было достаточно – всегда хотелось продолжения. Я словно самка какого-нибудь бабуина прикусила свою пару, чтобы спровоцировать, обратить на себя внимание. Язык животных помогал людям, когда слова казались корявыми, никчёмными, нелепыми, неотражающими сути.
Я не была рада видеть Лоскутова, но хотела его. Меня накрывало вожделение каждый раз, когда он обнимал меня и крепко прижимал к своему телу. В душе я протестовала собственным поступкам. Ненормально, против логики отталкивать кого-то и вешаться ему же на шею! Но ничего поделать не могла – хотела и провоцировала.
Моего ответа на его вопрос не потребовалось – Илья накрыл мои губы своими. Поцелуй был наполнен страстью, искушением, и я отозвалась на него. Ладони любовника наглаживали мои ягодицы, распаляя желание.
Я застонала от удовольствия, когда рука сместилась на спину и проникла под курточку домашнего костюма, а вторая – сжала ягодицу. Неосознанно мои пальцы зарылись в густые волосы мужчины, продолжая немой и такой понятный всем язык похотливого принуждения. Мышцы внизу живота напряглись.
Оторвавшись от губ Ильи, я выгнулась и застонала. Мужчина накрыл ладонью мою шею, погладил, перекрывая пальцами артерию. Теперь и я чувствовала собственный взбесившийся пульс. Возбуждение подталкивало меня на следующий этап, где царило бы абсолютное сумасшествие и безотчётность.
Илья гладил моё тело зло, жадно, настойчиво.