Голоса советских окраин. Жизнь южных мигрантов в Ленинграде и Москве. Джефф СахадеоЧитать онлайн книгу.
после революции 1905 г.[75] Подающие надежды грузинские социалисты искали связи и получали знания в Санкт-Петербурге. Подобно индийцам в Лондоне или североафриканцам в Париже, они видели, что в имперских столицах формируется критически настроенная прослойка интеллектуалов[76], которая могла бы распространиться по всей империи и предложить пути к смягчению, если не к свержению имперского правления. Столицы стали центрами для интеллектуалов и элиты колонизированных земель, которые были решительно настроены ассимилировать и передать другим идеи развития, а также проводить реформы или совершать революции для преобразования своих регионов и оставить свой след в сердце империи.
Империя давала возможность заработать хорошую репутацию за особые навыки, проявленные в какой-то деятельности в имперских Санкт-Петербурге и Москве, не только привилегированным слоям. Татары, например, были известны как хорошие швейцары, кавказские народы славились умением чинить обувь и строить, башкиры ценились как конюхи[77]. Татарские, кавказские и среднеазиатские торговцы занимали прилавки на городских рынках, торгуя едой, шелком, лошадями и другими товарами. В Москве в начале XIX и в Санкт-Петербурге в начале XX в. строились мечети. Мечети, ярмарки и улицы, преимущественно заселенные выходцами из восточных и южных регионов империи, составляли важную часть образа имперской России[78]. Но этнические кварталы почти исчезли, а связи между мигрантами распались, когда на рубеже XX в. потоки рабочих – главным образом русских и представителей других славянских народов – захлестнули индустриализующиеся Москву и Санкт-Петербург. Тем не менее в Московской переписи населения 1912 г. зафиксировано, что среди 1,5 млн жителей было 17,2 тыс. татар, 10,4 тыс. так называемых мусульман (вероятно азербайджанцев, которых стали официально так называть ближе к 1930-м гг., и выходцев из Средней Азии) и 6,8 тыс. армян[79]. Московское мусульманское благотворительное общество, присоединившись к другим благотворителям, финансово поддерживало людей, пострадавших от Первой мировой войны. Национальная кухня, особенно кавказские и среднеазиатские шашлыки, вошла в массовое сознание, наряду с представлениями об особых способностях различных национальностей к определенным видам ремесел[80].
Когда Москва стала столицей нового советского государства, она быстро превратилась, по словам Эрика Скотта, в «многонациональный мегаполис, обладающий собственным самосознанием»[81]. В. И. Ленин и другие большевистские лидеры верили, что Москва станет центром международной социалистической революции. Высшее образование в Петрограде и Москве оставалось инструментом выстраивания связей, мобильности и потенциального влияния не только на граждан нового государства, но и на колонизированные народы всего мира. Потоки студентов направлялись в Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ), открывшийся в Москве в 1921 г.
75
Депутаты от Туркестана были представлены в парламенте Российской империи, Думе, лишь во время одной думской сессии – второй, с 1908 по 1909 г. Но депутаты из других мусульманских регионов прослужили до самого краха царизма.
76
77
78
79
80
81
Там же. С. 27.