Пропавшие наши сердца. Селеста ИнгЧитать онлайн книгу.
Чиж был маленьким, папа каждый день провожал его в школу и встречал после уроков. Не пытайся срезать, Ной, повторял он, слушай меня, и все. Обещай, попросил он, когда Чиж в первый раз пошел в школу один, и Чиж обещал.
В этот раз Чиж нарушает слово – бросается через дорогу к общественному саду, где уже собралась кучка зевак.
Отсюда ему виднее. Никакая это не краска, а пряжа, будто на деревья набросили огромные кружевные салфетки или надели тугие красные перчатки. Шерстяная паутина – меж ветвей тянутся багряные нити, крест-накрест, где гуще, где тоньше. А в нитках запутались, словно пойманные бабочки, вязаные куклы величиной с палец – желтые, бежевые, коричневые, с темными шерстяными чубчиками. Прохожие шепчутся, тычут пальцами, и Чиж протискивается ближе.
Страшное зрелище, как если бы великан на досуге решил заняться вязанием. Алый колтун. Рядом с ним Чиж чувствует себя маленьким, уязвимым, беззащитным и все равно смотрит как зачарованный, и его тянет ближе – так притягивает взгляд змеи, готовой напасть.
Вокруг деревьев толпятся полицейские – перекрикиваются, пробуют пряжу на ощупь, обсуждают, как ее лучше убрать. Но поздно: прохожие уже достают из карманов и сумок телефоны, украдкой снимают на ходу. Скоро эти фото появятся всюду. Полицейские с пистолетами за поясом обступают деревья. Один сдвигает повыше на лоб козырек, другой кладет на траву щиток из оргстекла. Они вооружены до зубов, но ни к чему подобному не готовы.
А ну разойдись! – рявкает один и становится между толпой и деревьями, будто пытаясь заслонить собой диковинное зрелище. Хватается за дубинку, похлопывает ею по ладони. Прошу покинуть место происшествия. Разойтись, всем разойтись, у нас запрет на собрания.
Легкий ветерок колышет вязаных кукол. Чиж, задрав голову, смотрит на темные силуэты на фоне лазоревого неба. Зеваки послушно расходятся, толпа редеет, и тут он замечает на асфальте надпись белым по трафарету: СКОЛЬКО ЕЩЕ БУДЕТ ПРОПАВШИХ СЕРДЕЦ? А рядом красное пятно – нет, сердце.
Чиж почти не верит в такую возможность, но все равно ищет – смотрит по сторонам, не прячется ли она за деревом или в кустах. Вдруг из тени покажется ее лицо? Но, ясное дело, никого нет.
Пора уходить, малыш, слышит он голос полицейского и видит, что все уже разошлись, он один остался. Он вежливо кивает – простите! – и спешит прочь, а полицейский возвращается к остальным. Патрульные машины с мигалками перекрывают улицу с двух сторон. Парк оцепляют.
У перехода Чиж медлит, смотрит украдкой, спрятавшись за припаркованной машиной. Умела ли мама вязать? Вроде бы нет. Да и, как ни крути, невозможно такое сотворить в одиночку – и сеть сплести, и столько кукол связать; вот они покачиваются на ветках, словно перезрелые плоды, но держатся крепко, точно сквозь дерево проросли. Когда они успели все это здесь развесить? – удивляется Чиж и сам не знает, кто эти «они». Сквозь стекла машины видно, как полицейские спорят, что делать, и вид у них растерянный. Один запускает в сеть пальцы и дергает – тонкая ветка ломается с хрустом, похожим на выстрел. Часть сетки