Рига. Ближний Запад, или Правда и мифы о русской Европе. Алексей ЕвдокимовЧитать онлайн книгу.
в том, что рожать меня мать, тоже прописанная тогда в Риге, улетела к своим родителям в украинский Николаев – и хотя впервые в Латвии я оказался в возрасте полутора месяцев, местом моего рождения в документах значилась Украина. Одного этого хватило, чтобы даже возможность просить о латвийском гражданстве отодвинуть на годы.
Много лет мой паспорт с надписью «alien», «чужой» – в точности как в голливудском ужастике про инопланетного монстра с двумя парами челюстей – вгонял в ступор пограничников и гостиничных портье во всех углах Европы. Однажды из-за нас с приятелем – двух «чужих» – поезд Цюрих – Милан застрял на швейцарско-итальянской границе на лишних минут двадцать. Все положенные визы у нас имелись, но сами паспорта голливудских монстров настолько озадачили итальянских погранцов, что они ушли с ними в свою будку и долго выясняли, как с этими загадочными пришельцами быть.
Вместе с сотнями тысяч «негров» я не имел права голосовать на выборах – даже муниципальных. Не мог работать ни в каких органах госуправления, а также по множеству самых разных профессий: полицейского, пожарного, адвоката, капитана морского или воздушного судна – всего в перечне были десятки пунктов. В отличие от граждан я не мог без виз ездить в шенгенские страны. «Неграм», начинавшим трудовую деятельность в советские времена, засчитывали меньший стаж при начислении пенсий. Зато налоги они платили – и платят – разумеется, в полном объеме. Хотя с тех пор многие мелкие различия в правах граждан и неграждан утратили силу, в списке этих различий остается 80 позиций: в части запретов на профессии, социальных прав, свободы перемещения и воссоединения семей и т. д.
К концу девяностых, когда перед Латвией встала перспектива скорого вступления в Евросоюз, брюссельские чиновники впали в то же тяжкое недоумение, что иностранные портье, таращившиеся на мой лиловый негражданский паспорт. В их картину мира не укладывалась треть населения страны-кандидата, не только не наделенная гражданскими правами, но и в значительной части не имеющая возможности в близком будущем на них претендовать. Об автоматическом предоставлении гражданства «последствию оккупации» речи, конечно, не шло, но латвийским властям в конце концов пришлось согласиться на уступки: например, отменить «окна натурализации».
За последующие полтора десятка лет часть неграждан уехала из страны, часть умерла, а часть, проглотив вопрос «Почему это я должен выпрашивать право на то, что, по совести, и так мое по рождению?», сдала не столь уж сложные экзамены по латышскому языку, истории и конституции Латвии (как я, например) – и получила обычный человеческий, а не инопланетный паспорт. На данный момент «неграми» остались примерно 280 тысяч человек – седьмая часть населения страны. Поскольку почти все они русскоязычные, а таковые живут почти исключительно в крупных городах, в Риге процент неграждан выше – где-то одна пятая.
Не пожелавшие сдавать экзамены делятся на несколько категорий. Кому-то в силу преклонного