Французский контрразведчик. Иван КарасёвЧитать онлайн книгу.
не возражал, что толку? Москва и Питер в тот день бурлили, вечером в Москве под гусеницами танка погибли три парня. А я даже на улицу не мог выйти, чтобы выразить своё отношение к безумной затее выживших из ума сумасбродов и фанатиков. Я ничего не мог, я мог только ехать на поезде, но ехал не туда.
Утром в среду была ещё одна пересадка, в Брюсселе (закомпостировать в Берлине билеты на прямой поезд мы почему-то не смогли). На пересадку со всё теми же девятью местами багажа у нас оказалось лишь пятнадцать минут. Значит, ни о какой покупке газет не могло быть и речи, только поезд в этот раз вёз наполовину франкоязычную публику, и жена сумела узнать кое-что, правда, мало. Я всё еще ехал в никуда, не зная надолго ли, навсегда ли и зачем. Ждать оставалось недолго, часа три – и мы в Париже,
После многочасового и однообразного ожидания в поезде, теперь всё развивалось стремительно. Кадры меняли друг друга, как в старых немых фильмах: такси, квартира подруги жены, телефонные разговоры Франсуазы с её родителями (мы тут, всё нормально), телевизор, который вещал почти исключительно о событиях в СССР (единственный случай на моей памяти), первые признаки развязки. На следующий день – финальная точка нашего путешествия, и конец безумной авантюры. Трагедии не случилось, началась другая история, тяжёлая, иногда страшная, иногда не очень, разная как сама жизнь.
Я не помню, чувствовал ли радость по поводу того, что это как будто хорошо закончилось. После трёхдневного томительного ожидания и бессилия наступило опустошение. Наверное, усталость от дальней и тяжёлой дороги плюс переживания сделали своё дело. Одно было точно – ощущение того, что всё еще впереди. Так оно и случилось – проблемы нарастали: парад независимостей, хамелеонообразные коммунисты у власти в союзных республиках быстро начали спасать свои шершавые шкуры и партии, провозглашая отделение от Москвы. Но страница была закрыта, страница, которая завершила одну эпоху и открыла другую – четыре дня, по насыщенности событиями не уступающие десятилетию, если не больше. Четыре дня, совпавшие чуть ли не час в час с дорогой из Питера во Францию, с моей самой долгой в жизни дорогой.
ВОЙНА. (ПРОВОДЫ ОТЦА)
О войне они узнали ещё до выступления Молотова по радио. В этом маленьком белорусском городке в спешном порядке строился военный аэродром. Там работали даже по воскресеньям, и то ли случайно, то ли неслучайно залетевший туда немецкий самолёт обстрелял стройку. Погиб тракторист, не успел выскочить из своего трактора. Эта непонятная и потому пугающая новость быстро разлетелась по городу. Воздушных разведчиков из сопредельной державы видели уже несколько раз. Они появлялись на небольшой высоте, не выше нескольких сот метров, и неспешно кружили над городом и окрестностями. Объяснений такому поведению не поступало сверху. Поэтому все ещё сомневались, хотя раньше немцы никогда не открывали огонь, а в этот раз, как и в предыдущие, двойные бело-чёрные кресты на фюзеляже наиболее любопытные и отчаянные различили