Сабина Шпильрейн: Между молотом и наковальней. Валерий ЛейбинЧитать онлайн книгу.
простых смертных расстройств то ли головного мозга, то ли психики, то ли еще чего-то.
Позднее я также узнала, что была диагностирована доктором Юнгом как страдающая от истерии и что он осуществлял мое лечение, используя психоаналитический метод профессора Фрейда. Тогда я даже не догадывалась, что я была для доктора Юнга первой пациенткой, на которой он испробовал метод свободных ассоциаций.
Интересно, если бы я тогда знала, что являлась для доктора Юнга своего рода подопытным кроликом, то захотела бы иметь с ним дело в качестве пациентки?
Если бы я знала, что он не имеет никакого представления о моем психическом состоянии и методом проб и ошибок пытается разобраться не столько во мне, сколько в психике человека вообще, попросила бы я своих родителей избавить меня от подобного эксперимента?
Если бы я догадывалась, к чему может привести его некомпетентность и чем обернется погружение в бессознательное не только для меня, но и для него, осталась бы я хоть на один день в Бургхольцли?
Не представляю, как поступила бы я тогда и что бы из этого вышло, обладай я соответствующими знаниями. Но, слава Богу, я ни о чем не догадывалась в то время и с интересом вступила в игру пациент-врач. В ту игру, в которой каждый врач полагает, что он здоров и может помочь больному, в то время как сам больной считает себя вполне здоровым и в душе насмехается над врачом-простачком или, в лучшем случае, старается не расстраивать его, делая вид, что выздоравливает.
Почему слава Богу?
Да потому, что пребывание в клинике Бургхольцли перевернуло всю мою жизнь, направило ее в такое русло, где мне довелось познать счастье и муки первой любви, жар пылающей страсти и леденящий холод одиночества, творческое дерзновение и глубокие переживания, нарастающий интерес к профессиональной деятельности и разочарования от невозможности делать то, что считаешь нужным и необходимым.
Что касается заманчивой и влекущей к себе игры воображения, то тут я была в своей родной стихии. Недаром моя фамилия Шпильрейн (Spielrein), что переводится с немецкого как «чистая игра».
Как долго я находилась на лечении в Бургхольцли?
Около года, точнее с 17 августа 1904 по 1 июня 1905 года.
Насколько успешным был курс лечения, проводимый доктором Юнгом?
Не знаю, если иметь в виду медицинскую точку зрения. Ему, то есть доктору Юнгу, виднее. Во всяком случае, когда под влиянием лечащего врача я решила поступать на медицинский факультет Цюрихского университета, то, подавая документы в апреле 1905 года, представила в приемную комиссию медицинскую справку, подписанную руководителем лечебницы Бургхольцли Блейлером.
В этой справке черным по белому было написано: «Мисс Сабина Шпильрейн из Ростова-на-Дону, проживающая в данной лечебнице и намеревающаяся поступить во время летнего семестра на медицинский факультет, не является душевнобольной [т. е. психотиком]. Она принята сюда для лечения невроза с истерическими симптомами. У нас нет возражений против того, чтобы рекомендовать