Овцы смотрят вверх. Джон БраннерЧитать онлайн книгу.
Хью Петтингилла, будущего, когда он сказал мистеру Бамберли, что, как он полагает, крупные индустриальные державы разрушают планету, а потому ему не хочется иметь дело ни с коммерцией, ни с технологиями, ни с армией, к которой, в частности, сам мистер Бамберли относился с нескрываемым восхищением. Целью же их встречи была экскурсия на гидропонную ферму – мистер Бамберли хотел продемонстрировать Хью, как конструктивно могут применяться современные технологии.
– Не понимаю, почему мы не можем способствовать улучшению природы, – усмехнулся мистер Бамберли.
Хью же настаивал на своем:
– И что же должно произойти, чтобы вы уверились в обратном?
Довольно тучный, хотя и мускулистый, мистер Бамберли шел по стальному трапу, опоясывающему ферму под крышей, и размахивал руками направо и налево, показывая, как маниока, за производство которой они взялись, проходит различные стадии роста, прежде чем стать конечным продуктом его фермы, «нутрипоном». Под полупрозрачным куполом, накрывавшим ферму, стоял легкий дрожжевой запах – словно в пекарню ввалились измазанные машинным маслом техники из ближайшего гаража.
И это было в некотором смысле вполне рабочее сравнение. Состояние Бамберли было сколочено на нефти, но произошло это за сотню лет до рассматриваемых событий, и ни мистер Бамберли, которому при рождении дали имя Джейкоб (хотя он предпочитал, чтобы его звали Джеком), ни его младший брат Роланд ни разу в жизни не ступали ногой в грязь под буровой вышкой. Состояние уже давно выросло до того размера, когда оно воспроизводило самое себя, и ему уже не только не нужно было внешней подпитки, но, подобно амебе, оно обрело способность самостоятельно делиться и множиться. Роланд вывел свою долю из общего наследства и, жадно прильнув к ней, ждал, когда она перейдет к его единственному сыну Гектору (Хью, встретившись с ним единственный раз, счел его заносчивым снобом, хотя, наверное, это была вина его отца, а не самого Гектора, пятнадцатилетнего хлыща). Джейкоб же двадцать лет назад вложил свои деньги в «Трест Бамберли», и с тех пор они многократно увеличились и расползлись по разным точкам, словно раковые метастазы.
Хью и представления не имел относительно того, сколько людей работает во имя процветания треста, поскольку никогда не был в нью-йоркском головном офисе, где на стенах висели разные схемы и диаграммы, дающие представление о размерах фирмы, но ему виделись в его воображении сотни и сотни людей, без устали пропалывающих, удобряющих и поливающих грядки с маниокой. Эти садоводческие образы с готовностью всплывали в сознании Хью, поскольку его приемный отец превратил их семейное ранчо, расположенное в штате Колорадо, в один из лучших в стране ботанических садов. Главное же, в чем он был убежден и в чем нисколько не сомневался, так это в том, что состояние Бамберли было столь велико, что он имел возможность содержать эту крупнейшую в мире гидропонную ферму чисто из соображений благотворительности: шестьсот человек имели работу, а продукция фермы продавалась по себестоимости и даже ниже, причем все – до последней