Китайский аванпост. Григорий БыстрицкийЧитать онлайн книгу.
Божию, спустившись в преисподнюю?»
И тут же перед глазами убеждённого атеиста поплыло огромное чёрное и как бы торжествующее слово «ВОТ!».
Неожиданно сидящий рядом с Кагановичем парень поднёс к его глазам размером с ладонь светящуюся плитку с фотографией. На ней Лазарь был снят вполоборота, в этом же френче с белым подворотничком и пышными чёрными усами. Потом парень повернул плитку к девицам:
– Вы на кого батон крошите, губные гармошки? – шутливо бросил парень. – Да это же сам Лазарь Каганович…
Девки всмотрелись в фото:
– Точняк! Ну, чувачелло, колись, откуда такой лойсовый прикид? – сказали синие волосы.
– Каганович, Шмаганович – нам по барабану, не знаем такого, – вторили надутые губы, – но на этого кента точно похож. Как вылитый…
– Это вы, мокрощёлки, в наше время не жили, – протиснулась ближе бабка в розовых штанах с пузырями на коленях, стоптанных, огромных грязно-белых тапочках, но тоже с плиткой в руке, – вас тут вмиг скрутили бы да на Лубянку. Распустились совсем, Сталина на вас нет…
– В «наше вре-е-емя»… – заступился за несмышлёную молодёжь парень. – Какое такое ваше время? Родилась-то, поди, при Брежневе, а туда же, в сталинистки… – Подмигнул губам: – Старая, упоротая, а хайпануть охота, типа по ГУЛАГу тоскует.
Опять Лазарь Моисеевич ничего не понял… Какой-то Брежнев, по ГУЛАГу кто-то соскучился… Но зато заметил у всех в этой толпе, буквально у каждого… то ли пассажира, то ли жителя той самой проклятой преисподней – здесь он совсем запутался… – у каждого была такая светящаяся плитка в руках, и некоторые не только светились, но и звуки издавали.
Большинство в качающемся вагоне просто молча смотрели на эти плитки, но всё больше любопытных собиралось вокруг. Лазарь глянул в окно и обомлел: в тёмном туннеле мимо неслись, сливаясь в светлую линию, отдельные лампочки, было видно, что поезд летит с огромной скоростью, и он понял, откуда этот высокий противный звук. Таким темпом все девять километров от «Сокольников» до «Крымской площади» давно бы закончились, а они всё неслись по преисподней, и большой вопрос: куда?!
Приблизилась женщина культурного вида, в очках и почти прилично одетая:
– Лазарь Моисеевич Каганович! – торжественно объявила она, всматриваясь в свою плитку. – А я ведь по вам диссертацию писала…
– Кому писала? – вскинулся бедный член Политбюро ЦК ВКП (б).
– Как кому? – удивилась дама. – В ВАК, конечно… – И обратилась к публике весьма надменно. – Если кто не в курсе, это ему мы в Москве обязаны нашим прекрасным метро. Его так и звали – Первый прораб.
Она стала водить пальцем по плитке, похоже, читать:
– Знаете, во что превратились ваши первые 13 станций и 11,6 километра трасс? – победно посмотрела на прораба. – В 241 станцию и линии общей длиной 415 километров! Сегодня метро перевозит 2,5 миллиарда пассажиров в год, вот во что превратились ваши 13 станций! И не зря в вашу честь с 1935-го целых двадцать лет Метрополитен