Дневник студента-медика. Дмитрий БерезинЧитать онлайн книгу.
с максимальным уклоном…, прокалываем кожу, движемся дальше…, упираемся в вену…» – про себя проговаривал я.
Раз! И игла ощутимо провалилась в пустоту, а в канюле появилась темная кровь.
– Попал, – сказала Евгения. – Теперь ещё немного пройди вперёд, чтоб вена с иглы не слезла.
Легко сказать: «Пройди вперёд!». А если я вену насквозь проколю?! А? Но вену, слава Богу, я не проколол. Продвинувшись еще около сантиметра вперёд, я остановил движение шприца и потянул поршень на себя. Темная кровь густым контрастным облачком ворвалась в прозрачный лекарственный раствор, а через мгновение все содержимое шприца стало темно-красного цвета.
– Всё правильно, – сказала медсестра. – Можно вводить.
Эту внутривенную инъекцию я выполнял, наверное, целую вечность. Ноги мои «задубели и задеревенели», спину и шею заклинило, на лбу проступил пот. Мне доверили человека. ЖИВОГО Человека.
– Мы, вот…, – начал говорить больной, – на войне-то с фашистами здоровье потеряли. Теперь, вот, расплачиваться приходится!
«Ничего себе! Здоровье они потеряли!!! Мне восемнадцать лет, и у меня сейчас спина отсохнет к чертовой матери, а ему восемьдесят шесть, и он в гараж еще ходит! Хотя… Говори, дед. Говори! – думал я, – мне глаз не оторвать от места инъекции, чтоб посмотреть на тебя – живой ты там или нет? А раз говоришь, значит живой!»
Евгения, внимательно наблюдая за моими действиями, решила поддержать разговор.
– А вы зачем в гараж-то пошли?
– Дык, чекушка у меня там!
«Блин! У него здоровья на пьянство еще хватает! Да ему эта никотинка «как слону дробинка!»
Когда все лекарство было введено, я прижал ватку к месту укола и выдернул иглу.
– Прижмите крепче. Чтоб синяка не было, – каким-то не своим голосом сказал я.
– Нормально! Даже жарко сегодня не было. Вам у него учиться надо! – весело сказал дед медсестре.
– Конечно не будет жарко, вам его так медленно делали!
В процедурку вошла бабушка.
– А мне Уфилин (эуфиллин) надо!
– Сделаешь? – спросила Евгения.
– Сделаю!
Эуфиллин делается только внутривенно, быстро его вводить нельзя, потому что он вызывает тахикардию и прочие симптомы, поэтому я, выполняя эту инъекцию уже стоял немного поудобнее. У бабушки вены оказались гораздо хуже, чем у деда. Она страдала бронхиальной астмой уже лет тридцать. За это время ее организм принял столько уколов и капельниц, что стенки ее сосудов превратились в сплошные рубцы. Вот тут-то и пригодился опыт внутривенных инъекций на резиновых трубках! Только вот вена, несмотря на ее грубость и утраченную эластичность, все-таки была живой. Она упорно сползала с иглы, и под кожу попало небольшое количество лекарства. Бабуля взвыла:
– Ой, печёт!
Я продвинул иглу глубже в вену и доделал инъекцию.
– Да ты не переживай, внучек! Мне почти все промахиваются мимо вены! – успокоила меня больная, выходя из кабинета и держась за место инъекции.
Время приближалось