Гомункул. Аида ПавловаЧитать онлайн книгу.
с набитым ртом, чавкал и причмокивал. Слюни его с остатками еды летели по всей кухне.
– Не надо мне ничего, я пока не хочу ремонт делать.
– Ну это ты не хочешь, потому что у тебя денег нет на бригаду и мужика нет, чтобы самостоятельно ремонт сделать. А я тебе бесплатно плитку подгоню, за доброту твою и вот, за ужин этот. Могу и с ремонтом помочь. Старую отобью, дело, конечно, хлопотное, но справлюсь. И новую положу. Это я умею, не сомневайся.
Юрка противно осклабился и налил себе еще водки:
– Точно не будешь?
Оксана замахала на него руками:
– Не буду, говорю же тебе! И не надо мне никакой плитки. И вообще, с чего ты взял, что у меня мужика нет? Есть у меня мужик.
Юрка пожал плечами. От мытья, горячей еды, водки и утомительной дороги он быстро захмелел. Лицо его покраснело и немного припухло, глаза увлажнились.
– А мать твоя говорит, что нет у тебя никого. Выходит, мать, что, врет что ли? А я говорю, что не будет мать твоя врать. Твоя мать – святая женщина! Так, выходит, ты что ли врешь? Мне? Или матери своей? Ну, ладно, мне, я так, пассажир, а матери-то грех врать!
Этот разговор тяготил Оксану. Она жалела обо всем, что случилось вечером, начиная со своей поездки на Курский вокзал. Сдались ей эти банки, эти гостинцы. Все в Москве можно купить в любом «Дикси». Так нет же, впустила в дом, разрешила пить водку, а теперь что прикажешь с ним делать?
– Не твое дело, кто кому врет или не врет, – резко ответила Оксана, – есть у меня парень. Он у своей мамы сейчас в гостях.
– О как! Парень у нее есть! – обращаясь непонятно уже к кому произнес Юрка. Он опорожнил третью рюмку и доел свой нехитрый ужин, – ну и характер у тебя, Ксанка, тяжелый. Поэтому и мужика нет. Такую фифу не каждый вытянет, но ничего, и не таких обкатывали, – он вальяжно откинулся на спинку стула и громко и пьяно загоготал, в этот момент Оксане вдруг стало до жути страшно.
Она всё вспомнила. Вспомнила, от чего бежала из родного поселка: от такого вот будущего. Вспомнила пьяного батю, который каждый вечер наливался самогонкой по самые уши, а потом часами таскал за волосы ее мать по всему дому. Оксана и придумывать-то стала разное про свою жизнь из-за отца. Правду кому скажешь? Кому интересна эта правда: вечно бухой папаша, вечно избитая мать. Интереснее были фантазии, в них было спокойно и хорошо. Безопасно. Стоило только закрыть глаза, и вот ты уже не в забытом богом поселке, а на юге Италии. И мать твоя графиня, и отец – видный аристократ. А у тебя не продленка, а гувернантка-француженка. И ешь ты не картошку в мундире, а самую вкусную на свете пиццу. Так жизнь Оксаны и начала раздваиваться, постепенно, вечер за вечером, фантазия за фантазией.
Она вспомнила запах перегара и крепкого самопального алкоголя. Запах въелся в стены кухни и в мебель, и еще долго не выветривался после смерти отца. Она вспомнила и как он умер. Ушел к приятелю пить. Им, как всегда, не хватило, но магазин уже не работал. Они нашли в гараже