История усталости от Средневековья до наших дней. Жорж ВигареллоЧитать онлайн книгу.
телу самые разнообразные страдания, среди которых бесконечные паломничества, беспрерывная работа монахов и монахинь, мучительная самоотдача мистиков. Неопределенный спектр усталости – как навязчивый и такой долгожданный признак искупления.
ГЛАВА 5. ПОВСЕДНЕВНЫЙ ТРУД: ОТНОСИТЕЛЬНОЕ «ЗАТИШЬЕ»?
Наконец, мы не можем игнорировать повседневный труд – четвертое «приложение» усталости в Средние века, после войны, путешествий и «искупления» грехов. Нет ничего менее явного и случайного. Усталость труженика не имеет ценности, в отличие от усталости путешественников, воинов или «святых», которым всегда воздается должное и чья усталость не остается незамеченной. Ежедневные действия работников не заслуживают внимания, они почти «забыты» в своей назойливости, унылые усилия потрачены впустую. Эти усилия – судьба безвестных людей, находящихся во мраке, на обочине жизни и очень далеких от какого бы то ни было величия или искупления.
«Тривиальность» деревенского труда
Подобное несуществование отправляет прежде всего в самые отдаленные времена, к статусу крепостного крестьянина X–XI веков, существа, «смиренно платящего оброк и отрабатывающего барщину», связанного «по рукам и ногам»132, перед которым стоят бесконечные задачи. Его зависимое положение множит эти задачи: его могут заставить делать «все что угодно». Его жизнь и легитимность зависят от «отсутствия границ запрашиваемых услуг… что ясно характеризует его положение как объекта»133, что не дает возможности обращать внимания на усталость. С тех пор повторяется одна и та же картина: «Крепостным – все лишения, вся боль и все беды»134. И безразличие: крайняя степень изнурения крестьян в расчет не принимается. Бертран де Борн в «Сирвенте» (XII век) даже оправдывает жестокость по отношению к ним: «Никогда не следует жалеть простолюдина, если он поранил руку или ногу или если он в чем-то нуждается»135. При этом нам нужно учитывать целиком условия жизни труженика, которому суждено быть бессильным перед законом, безжалостным законом, пришедшим свыше, само существование которого возводит усталость в ранг обязанности, не заслуживающей реального интереса.
В XII–XIII веках происходят, однако, некоторые изменения, не означающие, впрочем, что на усталость начинают обращать внимание и говорить о ней; разве что косвенно. В первую очередь благодаря самым эрудированным людям эпохи развивается техническая мысль. Появление водяных мельниц, распределительного вала, преобразующего круговые движения в возвратно-поступательные, механического измельчения и ковки позволяет сравнивать старый образ действия с новым, появляется возможность «освободиться от принуждения». Вот что писали в XIII веке монахи, работавшие в мастерских Клерво:
Река… поочередно поднимает и опускает тяжелые опоры, кувалды или, лучше сказать, деревянные ноги… и таким образом избавляет братьев от большой усталости. <…> Сколько лошадей могло быть загнано, сколько людей испытало бы смертельную
132
133
134
135
См.: