Сукины дети – 3. Круги на воде. Татьяна и Дмитрий ЗиминыЧитать онлайн книгу.
Коврики на стенах, с лебедями, с лягушками-царевнами, с старинными замками – воспоминания из детства.
Над моей кроватью тоже был коврик с замком. Я-маленький населил его благородными рыцарями, которые каждую ночь, пока я сплю, выходили на бой с чудовищем…
Из баньки мы с Гриней вышли чистые, лёгкие и безгрешные, аки Серафимы. Мой новый друг тут же уселся за хозяйский стол. Шефа он дико уважал и слегка побаивался, Антигону звал Анчуткой, и отношения с ней имел самые дружеские.
Напихав полную пасть, Гриня начал смачно хрустеть квашеной капустой. Тяжело вздохнув, я пристроился с краешку.
Всем разносолам на столе я даже не знал названий. Определил лишь грибы, пироги, опять же, тонко нарезанную, со слезой, копчёную рыбу и мочёные ягоды с капустой. Но были ещё глиняные горшочки – из одного такого Антигона уписывала за обе щёки; закрытые судки, туесочки и блюдечки. В центре возвышался самовар, и староста, надувшись от важности, разливал чаи.
На меня он посмотрел осторожно, искоса, а потом крякнул, и отечески похлопал по плечу… Видимо, о моих реалиях местных уже успели просветить, так что отнеслись ко мне не как к нежити, а скорее, как к больному, страдающему тяжелым неизлечимым недугом.
Мужики понимающе хмыкали и крестились, бабы пускали слезу, утирая уголки глаз кончиками расписных платков.
Но это было завтра.
Сегодня вечером Гриня, набив пасть, пазуху и карманы дарёными пряниками, повёл нас с Антигоной смотреть навок.
Алекс милостиво отпустил: ему со старостой о делах поговорить надобно, а мы мешаем.
Стемнело. Небо было усыпано таким количеством звёзд, какого в городе отродясь не бывало. Вот где я понял, почему – именно Млечный путь…
Пахло скошенной травой, берёзовыми серёжками и дымом – в деревне все топили печи. В лесу, который начинался сразу за пустырём, по левую сторону от деревни, кто-то тоскливо гукал.
– Это что, навки? – спросил я, когда гуканье приблизилось и сделалось до настырного громким.
– Николаич это, – непонятно пояснил Гриша. – Филин он. По ночам не спит, сидит в дупле и размышляет о вечном. Вечное ему не нравится, вот он и выказывает недовольство доступными ему средствами…
– Да ты филосов, Гринёк, – не зло поддела Антигона.
– А то! Инок Софроний, давеча, давал "Анналы"почитать, древнего грека Плиния. Я там много интересного почерпнул.
– Например? – не унималась Антигона.
– Не плюй в колодец, а то в глаз получишь, вот тебе пример, – Гришка допетрил, что Антигона его подкалывает.
Идти по лесу было неудобно. Несмотря на то, что я отлично видел в темноте, под ноги всё время бросались какие-то корни, кочки, ямки и гнилые брёвна. Руки через пять минут были исхлёстаны крапивой. Прямо на щёку мне прыгнул откормленный крестовик, и только после того, как меня выпутали из паутины – хозяина оной сердобольный Гриня сберёг на ствол сосны – я заметил, что и наш проводник и Антигона размеренно машут длинными еловыми ветками там, где собираются идти…
– А