Остров страха. Возрождение. Роман ГрачёвЧитать онлайн книгу.
замечательный сосед, известный писатель, автор „Спящих“. Сериал смотрели? Вот же счастье подвалило!» Теперь, прогуливаясь по тихим улочкам, я вынужден был отвечать на немые (и порой не очень ласковые, что меня озадачивало) приветствия совершенно незнакомых людей.
– Возиться там особо не с чем, – сообщил Степаныч, зажигая спичку. – Я бывал в том доме при разных хозяевах…
Он сделал паузу, чтобы прикурить. Обмусоленная и наверняка сырая «Прима» без фильтра (где он ее раздобыл?) никак не хотела раскуриваться. Наблюдая за потугами деда, я в тысячный раз возблагодарил небеса за свободу от никотиновой зависимости.
Наконец, выпустив с блаженным видом облако дыма, старик продолжил:
– Я заглядывал туда и при Пашке-Кукрыниксе, он жил в девяностых, и при Савельиче, царствие ему небесное, рукастый был мужик, заходил и при Василиске…
Старик еще какое-то время перечислял предыдущих владельцев «Чудова дома», останавливаясь на незначительных фактах их биографии, и мне вспомнилось бессмертное от Ильфа и Петрова: «Я сидел при Александре Втором „Освободителе“, при Александре Третьем „Миротворце“, при Николае Втором „Кровавом“. При Керенском я сидел тоже». Чтобы прервать поток воспоминаний, я спросил:
– И что в итоге-то?
Он смерил меня исподлобья угрюмым взглядом.
– Я тебе так скажу, мил человек: и сорок лет назад, и двадцать, и даже в прошлом лете дом выглядел одинаково – и внутри, и снаружи. Я там бывал, я знаю, можешь мне поверить.
Я приподнял козырек кепки, вытер вспотевший лоб. В этот момент к шлагбауму с внешней стороны подъехал белый фургон с символикой компании грузоперевозок. Из кабины с пассажирского сиденья выглянул парень в голубой униформе. Степаныч приветственно махнул рукой, вынул из кармана куртки дистанционный пульт управления, нажал кнопку. Шлагбаум, будто очнувшись ото сна, вздрогнул и медленно поднялся. Фургон въехал на территорию и на первом же перекрестке свернул направо, на улицу Курортную. На этой улице жили представители среднего класса (по терминологии Степаныча, «полунищеброды»), которым не удалось подобраться поближе к берегу Озера. Жил там, кстати, и он сам.
– Сосед мой Лёнька-байстрюк баню строит, – прокомментировал мой рассказчик. – Сдается мне, ни хрена у него не выйдет. Криволапый.
– Почему байстрюк? Ты в его родословной копался?
– Больно надо. Фамилия у него Быстрюков. Да и выглядит он как заполошный, что-то вечно придумывает, носится со своими чертежами, как тот мужик, который деревенский сортир заново изобрел. Только до ума никогда ничего не доводит. Помяни мое слово, и баню свою он бросит после фундамента. Хотя парень хороший, добрый, чего уж там…
Степаныч дымил сигаретой и всё смотрел на перекресток Центральной и Курортной. Он будто забыл о моем существовании. Я вынужден был поставить его обратно на рельсы.
– Ты жил здесь сорок лет назад?
– Кого? –