Остракон и папирус. Сергей СухановЧитать онлайн книгу.
держи глаза открытыми и прислушивайся к разговорам в харчевнях… Отмечай сигналы: корабль с фаравахаром на внешнем рейде, мутные рекрутеры, говорящие на койнэ с акцентом, которые выкладывают на стол серебряные сиглосы с изображением льва или быка, азиатские торговцы, закупающие в большом количестве корабельный лес, смолу, пеньку…
– А кому и куда я должен сообщать эти сведения? – спросил Геродот.
– Давай так, – уклончиво ответил Менон, – у тебя в Афинах есть друг, Софокл, вот ему и пиши, а он передаст твое послание Кимону… Так мы избежим ненужной огласки в случае, если письмо перехватят враги. И еще… В разведке принято шифровать послания. Например, коня можно назвать овцой, колесницу телкой с теленком, а пехотинца паломником. Допустим, ты узнал, что в Эфес отплыл гиппос с табуном из ста коней. А ведь от Эфеса в Сарды ведет прямая дорога. Значит, ты сообщаешь: идет перевозка овец на пастбище. Отплыл гиппос, хозяин сотни овец Ификрат, сын Ламприска, капитан – Гермолик, сын Артемия… Под пастбищем будем подразумевать Сарды… Всем понятно, что происходит.
– А как обозначать боевые корабли?
– Пока никак, вряд ли дело дойдет до маневра персидских флотилий вблизи Самоса. Это уже боевые действия в зоне влияния Делосской симмахии, на которые Ксеркс не осмелится. На будущее условимся так: триаконтера – это мул, пентеконтера – бык, триера – вол, запряженный в повозку.
– Я должен отбирать сведения на свое усмотрение?
– Сам решай, что важно, а что нет… Всегда можно обсудить детали в личной беседе.
– С кем? – удивился Геродот. – Софокл и Кимон в Афинах, ты в Галикарнасе.
– С Харисием, – ответил Менон, кивнув на капитана. – Не утаивай ничего, что может заслуживать внимания. Любая мелочь может оказаться ключом к тщательно скрываемому врагом секрету. Кроме того, Харисий будет передавать тебе поручения от меня. Вы оба – напарники… Договорились?
Геродот кивнул.
Менон продолжал давать указания агенту до вечера. Закончив деловой разговор, хозяева предложили гостям обед. Затем все вместе совершили тройное возлияние в честь Гестии, Зевса Олимпийского, домашних богов Херила и Поликриты, а также Зевса Сотера, и еще долго сидели в саду, потягивая вино из канфаров под оглушительное пение обалдевших от весеннего раздолья птиц.
Геродот помогал Поликрите собирать первый урожай персиков.
Саммеотка стояла на садовой стремянке, а галикарнасец придерживал ее за талию. Голое плечо Поликриты находилась так близко от его лица, что он не удержался, потерся о него щекой.
– Эй! – с деланным возмущением воскликнула Поликрита. – Мне щекотно, не отвлекай.
А сама хитро улыбнулась.
По саду растекался нежный фруктовый аромат. Сорванные с нижних веток желто-оранжевые плоды уже были аккуратно уложены в корзину. Туда же отправились персики, поднятые с земли. Теперь Поликрита тянулась к верхним веткам.
Внезапно она охнула и покачнулась. Геродот обхватил ее бедра. Потом осторожно