История русской армии. Антон Антонович КерсновскийЧитать онлайн книгу.
напрямую он не решается. Но его анализ политики Николая II – своеобразный приговор последнему императору. Он указывает на множество роковых политических ошибок, допущенных в последнее царствование. Но ведь за каждой такой ошибкой стояло первое лицо государства.
От такой оценки трудно отделаться, читая следующие, например, строки автора:
«В сентябре [1914 г.] Россия подписала так называемый Лондонский протокол, по которому державы Согласия обязались друг перед другом не заключать сепаратного мира. Этим совершена была самая крупная дипломатическая ошибка за всю войну. Мы лишили себя великолепного орудия дипломатического воздействия… Россия добровольно низвела себя Лондонским протоколом до степени державы второго сорта».
Или:
«Один-единственный раз за всю [Первую мировую] войну Россия вспомнила свою великодержавность и вытекающие из нее права. Сербская армия, брошенная союзниками на произвол судьбы, погибала в Албании. Французы отказались перевезти ее на Корфу. Сын Александра III вспомнил отцовский язык для Европы и сказал через головы оробевших своих дипломатов, что если сербов немедленно же не спасут, то Он, Император Всероссийский, выведет свою страну из войны… Пароходы у союзников немедленно же нашлись. Нашлись бы у них и снаряды, и самолеты (и все – хорошего качества), разговаривай с ними Россия своим природным царственным языком – единственным, на котором мы должны разговаривать с Европой».
Кто же должен был неизменно говорить с Европой таким языком, если не сам государь?
Постоянно критикует автор и стратегическое руководство русской армией в Первую мировую войну, неумение заставить военачальников повиноваться единому плану, единой воле. «Стратегический обзор Мировой войны на Восточном ее театре сам собой превращается в обвинительный акт недостойным возглавителям Русской армии». Но ведь Верховным Главнокомандующим в ней с августа 1915 года был сам государь император Николай II! И это он лично назначал начальника своего штаба и командующих фронтами. Значит, это на него падает основная ответственность за отсутствие дееспособного руководства.
Считая Российскую империю высшей формой русской государственности, Керсновский вольно или невольно подводит своих читателей к мысли, что к началу XX века империя оказалась не на высоте своих задач как русское национальное государство.
Сам строй жизни Российской империи последних десятилетий не мог воспитывать в русских людях патриотов, убежден автор:
«Великая Империя мало что делала для народного образования и решительно ничего не сделала для народного воспитания. Ни священник приходской школы, ни учитель министерской не объясняли детям великого прошлого их страны, не учили знать ее и любить. Из тысячи новобранцев девятьсот не знали цветов русского знамени. А как зовут Царя, они узнавали, присягая ему. От своих офицеров и унтер-офицеров – единственных воспитателей 150-миллионного русского народа – они